Чертог Белой Ночи

Закончив, Рита подвела Рейна к зеркалу. У него на лопатках раскинулся каменный орнамент, сковывающий череп, из-под которого смотрела пара дымящихся глаз, а снизу он переходил в звериную челюсть с огромными клыками.

– Лучшие китайские чернила, с которыми мне приходилось работать. Ни одни другие не собирают столько энергии. – Сложив руки на его спине, она медленно восстанавливала поврежденную кожу, и боль утихала следом за ее скользящими пальцами. – Жаль, это был последний флакон. – Наблюдая, как он надевает футболку, она спросила: – Тебя что-то тревожит?

– Я нашел особняк, в который делал последнюю доставку, когда меня поймали, – признался Рейн.

– Ты же не думаешь лезть туда?

– Именно об этом и думаю, – ответил он и накинул куртку. – Я уже несколько дней прихожу к нему в разное время и убедился, что там никто не живет.

– Забудь ты эту историю и подумай о себе, – сказала Рита и не сразу продолжила, так и не дождавшись от него ответа: – Я увольняюсь. Работаю до ноября и уезжаю в Чертог Асуры.

Рейн понимающе кивнул.

– Если честно, я надеялась, что мы поедем вместе, – расстроенная разговором, добавила она.

– Ты знаешь, что я не могу. Черт, да я даже не знаю, что будет завтра. Все, что у меня есть, сейчас надето на мне.

– Когда тебя это останавливало? – Рита смотрела на него тем самым взглядом, против которого у Рейна был только один прием.

– Ты знаешь мои правила игры. В чем проблема?

– Ты даже не просишь меня остаться, – ответила она и сильнее сдвинула черные брови, между которыми показались две тонкие складки.

– Потому что в случае со мной нет никаких «мы», – терпеливо говорил он. – Из-за того, что происходит с Чертогом, оставаться здесь действительно небезопасно. Я буду рад, если ты уберешься отсюда подальше.

– Теперь ты прагматик? – Она улыбнулась, рассчитывая, что его слова – неудачная шутка, потому что иначе она ни за что в них не поверит.

– Теперь я – досрочник, и у меня к чертям едет чердак после измерения, – с неконтролируемой грубостью выпалил он и замолчал, а когда заговорил, его голос так и не стал мягче: – Мне нужно идти.

Рита отпустила его с видом, который просил остаться, и грустной тенью в глазах. Он не остался.

Необычно теплая погода задержалась в городе до октября, но холодный режущий ветер был родом из Петербурга и осенью не затихал даже под вечер. Он носился по широким проспектам и набережным, сметая листву и без разбора набрасываясь на прохожих. Этот ветер испытывал его всю дорогу и толчком загнал с улицы в арку, ведущую на базар. У открывшегося измерения их пути разошлись.

За барьером сухой и сладкий воздух заставил его дышать глубже. Рейн будто снова очутился в Чертоге: под беззвездным небом в плену пьяных шумных улиц и скользящих мимо сверкающих огней. На открывшейся перед ним главной торговой площади оказалось больше людей и лавок, чем в обрывках его памяти. Все изменилось, и теперь он не был уверен, что сможет найти тот единственный магазин, который Варг когда-то держал здесь.

Он свернул с площади, уходя вглубь по узким косым улицам, украшенным яркими полотнами тканей, гербовыми флагами и вывесками с замысловатыми иллюстрациями. Перед глазами вспыхивали знакомые ориентиры, взгляд цеплял граффити на стенах. Он шел, положившись на блеклые воспоминания, и вскоре остановился напротив лавки с деревянным фасадом и дверью с кованой решеткой. В витринах пылилось интерьерное барахло для зачарования со всех частей света.

Три мага вышли на улицу, и сквозь открывшуюся дверь он успел узнать старого знакомого с пухом вместо волос. Волос поубавилось.

– Приятно, когда хоть что-то остается по-прежнему, – громко заговорил Рейн, когда прошел внутрь. Над магазином была сеть, и знакомая беспомощность сковала тело, когда дверь со скрипом закрылась за спиной.

– В этом тебе еще предстоит разубедиться. – Пух изобразил свою самую приветливую улыбку. – Заходила Рита, и я все думал, когда же заявишься ты.

– Ну, вот он – я. – Рейн облокотился на прилавок. – Судя по слухам, дела с торговлей идут неважно?

Улыбка пропала с круглого лица Пуха так, будто ее там и не было.

– По делу или просто языком почесать?

– Нужен товар, и к кому идти, как не к старым друзьям. Хотелось бы взять несколько отводов.

Пух поднял брови, превращая узкий лоб в поверхность стиральной доски:

– Хотелось бы сначала увидеть деньги.

– Карточки так и не принимаешь?

– Нет, только самый черный нал.

Рейн достал из кармана куртки все, что там лежало в течение пяти лет, и положил на исцарапанный прилавок.

– Последнее отдаешь, – ехидно заметил Пух. – Мне даже неудобно.

«Не заливай», – подумал Рейн, когда тот достал из-под прилавка шесть шаров, наполненных густым туманом, таких маленьких, что они все уместились у него в одной руке.

– Раз так, – он убрал отводы и вернул локти на прилавок, – ответь еще на один вопрос. Нужна помощь нашей общей знакомой с дурным характером. Где ее искать?

– Кто знает, где гуляет эта кошка, – махнув рукой, сказал Пух и взял в руки тряпку и лампу, которая стояла поодаль.

– Есть то, чего ты не знаешь?