Чертог Белой Ночи

– Да, – кивнул Гаэтано и обратился ко всем: – Мы ненадолго оставим вас.

Лоренс проводил их взглядом и еще несколько мгновений после того, как дверь закрылась, прислушивался к их удаляющимся шагам.

Розали без сил опустилась в кресло. Она наклонила голову, обхватывая шею исхудавшими руками.

– Эта девчонка нас всех убьет, если мы не начнем давать ей успокоительное в лошадиных дозах, – почти шепотом проговорила она.

Ксави иронично цокнула языком и подошла к столу, где стояла бутылка виски.

– Тебя Мэй прикончит первую, когда узнает, кто будет решать ее судьбу, – съязвила она, левой рукой создавая поток сиреневой магии, который проскользнул в горлышко бутылки. – Вместо того чтобы дрожать перед ней, как лист на ветру, лучше бы спросила у Гаэтано, как он умудрился заставить ее защищать себя.

Розали подняла гневный взгляд на дочь, но желание ставить ее на место уже давно пропало.

– Это хороший вопрос, – поддержал сестру Лоренс.

– Нет, он не просто хороший, он отличный, потому что старый пень помогает с Мэй всего несколько месяцев, тогда как родная мать пытается ее воспитывать уже пять лет, – рассмеялась Ксави и сделала несколько глотков искрящейся жидкости прямо из бутылки, а потом передала ее Лоренсу. – Попробуй. Этот рецепт – моя гордость.

Виски раскалил горло, а вслед пробежала морозная прохлада. Напиток стал крепче, ароматнее и отлично поднимал настроение.

– Накидываться за пять лет ты научилась просто превосходно, но вот дурой осталась беспросветной, – не сводя с нее глаз, произнесла Розали.

– Не быть дурой в мои задачи не входило, – ответила Ксави, делая вид, что любые слова матери не смогут ее задеть.

Лоренс поставил светящуюся сиреневыми искрами бутылку на стол и заговорил:

– Мэй сильно изменилась. Она не только слишком выросла, но ее кожа стала еще светлее, черты лица заострились, а глаза…

– Я бы ее не узнала, – закончила за него Ксави.

– Хуже всего ее глаза, – согласилась Розали, кажется, позабыв обо всем. – Меня они пугают. Вначале они были серо-синие, как и у меня, а потом потемнели. Мэй это не понравилось, и она нарочно начала менять их цвет. Сейчас они у нее горят, как два синих огонька, даже ночью. Она же не может поддерживать магию во сне? – в последних словах Розали прозвучала надежда.

– Это возможно, – ответил Лоренс. – Можно научиться поддерживать доспех во сне, а еще можно на самом деле изменить цвет глаз, и для этого не нужно много сил. Нужно только знать как. Ты же сама перед свадьбой Ксави изменила цвет волос.

Плечи Розали задрожали, она начала раскачиваться взад-вперед и еще сильнее сцепила руки.

– Хочешь сказать, она могла узнать это от меня, а я и не заметила, как она влезла мне в голову?

Лоренс протянул ей зачарованный виски – и после первого же глотка Розали стало легче.

– Думаю, что да, – сказал он. – Отвод в горах стоит постоянно?

– Разумеется, – ответила мать. – Мы решили попробовать ставить сети, но только на территории дома.

– А Мэй пристегнете к кровати, чтобы она из-под них не сбежала? – махнула руками Ксави. – Больше не желаю слушать этот бред!

Сестра с силой толкнула дверь и вышла в коридор.

– Иди, – быстро сказала Лоренсу Розали. – Верни ее в дом.

На улице ночь заполнила все вокруг стрекотанием цикад и шорохом листвы. Через несколько минут показалась Ксави и, убедившись, что никого из ее надзирателей нет поблизости, подошла.

– Послала тебя за мной? – она игриво ухмыльнулась.

– Знаешь, почему я не приезжал?

– Потому что ты мерзавец, – заключила она.

– Потому что, когда я приехал первый и единственный раз после свадьбы, у тебя точно так же начало сносить крышу.

Она развела руками, изображая, что он сам во всем виноват, а потом потянула его за рукав рубашки.

– Пойдем, хочу тебе кое-что показать, – сказала она, увлекая Лоренса по узкой тропинке в сторону от дома.

Они прошли через двор и вышли к гаражу. Сестра не сводила с него загадочного взгляда, пока открывались секционные ворота.

– Зачем мы сюда пришли? – спросил он.

Ксави включила свет и молча подошла к одной из машин, накрытой тентом. Она резко дернула ткань, которая соскользнула на пол по идеально ровной поверхности.

– Мне наконец есть с кем повеселиться, – как бы невзначай бросила она и открыла дверь.

Лоренс смотрел на нее с нескрываемым восхищением:

– Чья она?

– Это подарок мне на пятую годовщину свадьбы. Дерэнт перегнал ее из Сорренто, раз теперь придется жить с Мэй.

Только потому, что он не торопился залезать в машину, Ксави снова заговорила:

– Дерэнт очень давно не видел отца. Они начали свои разговоры о бизнесе и магии и еще не скоро вспомнят о нас. – Она выдержала паузу и повелительно закончила: – Лоренс, эта тачка одна из самых быстрых в мире. Залезай!

Он подчинился. Ксави села за руль и, сняв туфли на шпильках, бросила их из окна на выезде из гаража.

Движок у «венома» урчал, как гепард, пока они неспешно виляли по пригородным дорогам, а когда выехали на широкое шоссе, сестра с вызовом спросила:

– Готов?