Чертоги Казад-Дума (СИ)

— Хватит! — глубокий голос Торина перекрыл нарастающий гул толпы. Яростный и холодный, он заставил всех замолчать. Пристыженные гномы с обидой бубнили что-то себе в бороды, косясь друг на друга. — Что бы ни произошло тут, подобного больше не повторится. И меня не интересует, по чьей вине началась драка. Гномы Эребора и гномы Железных Холмов всегда были и будут друзьями друг другу. А то, что имело место быть…

Торин посмотрел на Ниар, и на короткий миг его лицо исказила гримаса отчаяния и боли. Фили, заметив это, задержал дыхание. Раньше дядя не позволял себе показывать собственных чувств прилюдно. Что же изменилось в холодном и целеустремленном Короле-под-Горой?

— Забудем об этом, — появившийся откуда ни возьмись Даин вышел из толпы, распихивая собратьев. Злобно глянув на рыжую гномку, он жестом приказал отпустить ее. Фили, нахмурившись, посмотрел в сторону дяди. Торин, не особо пылая воодушевлением, кивком одобрил волеизъявление Железностопа. Неохотно Фили подчинился. Как и младший брат. — Торин, от лица всех гномов Железных Холмов прошу твоего прощения. Надеюсь, мы можем считать инцидент исчерпанным, брат?

Дядя молча смотрел в лицо своему другу. В воздухе повисла напряженная тишина, угнетавшая даже больше тех гулов, что заполняли обеденный зал буквально несколько секунд назад. Чувствуя, как пересыхает глотка, Фили сглотнул. Не хватало только еще с собратьями перессориться. А положение путников и так казалось не слишком шикарным.

— Без всяких сомнений, — Король-под-Горой проговорил эту фразу так, будто бы сам делал одолжение Даину. Коротко кивнув Железностопу, дядя мрачно посмотрел Фили в глаза и, схватив Ниар за плечи, неспешно повел ее к выходу из зала. Представляя себе, какой урок сейчас получит кареглазая девица от дяди, Фили поежился. Вопреки тому, что Торин в глубине души всегда оставался добрым, снисхождения от него ждать никогда не приходилось. За ошибки Король-под-Горой не ругал, и даже за них не отчитывал, но короткой беседы с ним после даже малейшего проступка хватало для долгих и мучительных размышлений в последующем. Не хотелось бы Фили оказаться на месте Ниар.

— Ну, вот и славно, — Даин, не став окликать Торина, угрюмо посмотрел на рыжую гномку. Последняя вроде как смогла успокоиться и взять себя в руки. Тяжело дыша, рыжеволосая барышня теперь потирала ушибы на теле. Кровь на рассеченной брови успела запечься, а под правым глазом налился пурпуром большущий фингал. — А с тобой я поговорю позже. В отличие от Торина, мне все же хотелось бы узнать, по какому поводу ты взяла на себя право обижать моих гостей, дорогая.

Девушка сделала обиженную мину и Фили, брезгливо отойдя в сторону, решил, что сегодня постарается уговорить дядю как можно быстрее уйти из Железных Холмов. И даже если Эребор сейчас представлял собой большой факел, юный гном готов был кинуться в пламя и сгореть в нем заживо, лишь бы не оставаться в компании существ, искренне презирающих своих сородичей с Запада.

— Я просто погорячилась, — объяснила гномка, видимо не желая раскрывать всех подробностей стычки с Ниар. — Какая разница? Ведь все обошлось.

— Считаешь? — Даин возвысился над рыжеволосой гномкой темной скалой. — То, что произошло – произошло в прошлом. Но не в моих интересах портить отношения с Торином. Он мне как брат, о чем известно всем, и я готов убить любого, кто посмеет обидеть его или его семью. Мы поклялись в верности друг другу и, поверь, если вдруг ему в голову сейчас взбредет шагать к Эребору, я предоставлю ему армию для этого. И если будет нужно, мы все вместе поляжем у Одинокой Горы. Поэтому, дабы никаких неприятных инцидентов более не происходило, скажи мне причину стычки с этой малолетней барышней.

Гномка молчала, потупив свой взор. Явно усталая, избитая и оцарапанная, подгорная жительница, как думалось Фили, хотела просто пойти куда-нибудь и отдохнуть. Только сейчас юный гном заметил, как сильно досталось гномке от Ниар: придерживая левую руку за локоть, рыжеволосая обитательница Железных Холмов то и дело морщилась, переступая с ноги на ногу. Порванные кожаные одежды теперь выглядели как никчемные тряпки, а светлая кожа гномки пестрела синими и красными кровоподтеками.

— Я виновата в произошедшем, — донесся из толпы тоненький голосок. Гномы Железных Холмов, расступаясь перед идущим, возмущенно закряхтели. Фили, ухмыльнувшись, без проблем узнал голос говорившего: это была юная эльфийка, что сопровождала леди Ундомиэль. Илийя. — Я уронила наполненный вином кубок дорогой госпожи…