Чертоги Казад-Дума (СИ)

— Спасибо, — Ниар сжала крохотный томик в руке. Где-то в нем должны были храниться те предания, что рассказывал некогда Мелькор своим детям. А еще, вероятно, в нем же хранились сказания о Дор Даэделоте. И тех ужасах, что крылись под мрачными сводами ангбадской крепости. — Спасибо, Ваше Величество.

— Прекратите ко мне так обращаться, — вежливо попросил Торин, уже стоя на пороге собственной комнаты. — Все называют меня по имени, Вы не должны быть исключением. Кстати, если захотите переодеться…

— Вы не ответили мне, почему так добры, — Ниар выпрямилась, понимая, что держит в руках книгу об истории собственной семьи. Если бы Король-под-Горой знал, кто сопровождал его на пути к Эребору, не стал бы медлить и снес бы древнему чудовищу голову с плеч. Ведь именно чудовищем Ниар представлялась всем жителям Арды: древним порождением темных пучин Белерианда, его мрачной и злой стороны. И клинок в руке Короля-под-Горой рассыпался бы на части, потому что кровь Миас несла в себе ту же магию, что и клинки из Гондолина. — Ваше Величество не хочет говорить чего-то? Неужели я настолько жалка?

Молодой наследник рода Дурина прищурился. Никаких эмоций не читалось на лице гнома, лишь спокойствие и сдержанность, к которым Ниар уже успела привыкнуть. В синих глазах плясали холодные искорки. Красная Колдунья нервно попятилась, желая провалиться сквозь землю. Лучше бы эреборец просто ушел восвояси – ледяной взгляд пронзал душу насквозь, вытаскивая на свет тайны и секреты, о которых бы лучше никому не знать.

— Отнюдь, в этом и проблема, — Торин качнул головой, будто бы о чем-то усердно размышляя. — Я понятия не имею, почему произошла драка, но хочу верить, что правда была на вашей стороне. К тому же, я видел, как вы дрались…

Ниар вновь встретилась взглядом с Королем-под-Горой. Из легких будто бы в одну секунду исчез весь воздух. Хотелось сделать глубокий вдох, но тело отчего-то решило не слушаться разума. Ноги налились свинцом, руки отяжелели, а язык будто присох к небу. Ниар попыталась сдвинуться с места – тщетно.

— Двалин был прав, говоря мне о том, что в Вас скрывается нечто большее, чем просто смертный человек, — глаза гнома вновь полыхнули режущими искрами льда. — Вы ведь поддавались своей противнице, умело поддавались, не желая, видимо, причинять ей вред. Может, кто-то не заметит Вашей боевой подготовки, однако мне повезло наблюдать за множеством воинов… Умелых бойцов смогу отличить от неумелых. Вы умелы, бесспорно, и, признаться, я вновь приятно удивлен.

— Вы уходите от ответа, — осмелилась перебить Короля Ниар. Как-то не ожидая от Торина такой проницательности, старшая Миас поспешила перевести тему разговора в другое русло. — Скажите мне, отчего так добры со мной?

— Я не прошу рассказать мне правду, Ниар, так и Вы не просите меня о ней, — голос Торина вновь наполнился мягкими нотками ласки. Красную Колдунью пробрал холодок. Что-то странное происходило вокруг. Понимая, что покусывает от волнения нижнюю губу, и так распухшую до ужасных размеров, Миас сглотнула. Не в силах отвести взгляда от Короля-под-Горой, ждала продолжения его речи. — Ложитесь спать и отдохните немного. А после мы обсудим путь, который позволит нам безопасно вернуть Вас к Беорну.

Торин нежданно-негаданно улыбнулся, полез в карман своего сюртука и вытащил из него красивое зеленое яблочко, круглое и блестящее. По комнате разлился кисловатый запах уходящего лета.

— Это не ваши наливные яблоки, — эреборец подбросил сочный фрукт в руке, после чего кинул его Красной Колдунье. Без проблем поймав маленький подарок, Ниар прижала его к губам. — Но это все, что удалось найти в Железных Холмах. Если найдутся красные, клянусь Аулэ, принесу Вам.

Ниар робко улыбнулась, провожая взглядом уходящего прочь гнома. Дождавшись, пока захлопнется дверь, понуро опустила плечи. Сердце, будто спятившая птица, билось о ребра, силясь вырваться из груди. Спина болела, ободранные коленки саднило чуть ли не хуже, чем сбитые костяшки пальцев. И в целом, состояние было ужасным. Старшей Миас захотелось вдруг забиться под теплое одеяло и представить себя маленькой. Такой, какой она была тысячи лет назад – наивной, непорочной, смешливой. Когда-то давно ведь и сама Ниар верила в добрые сказки…

К глазам отчего-то подступили слезы. Собираясь в уголках, они слетали по щекам к полу, расчерчивая солоноватые дорожки на красных от синяков щеках. Вновь вспомнился отец. Он ведь так заботился о своих детях… Вспомнились Талрис и Анаэль. Снова и снова – ответственность за семью, за будущее родины, за те ценности, что защищались в Ангбанде. Разве можно было усомниться в избранном пути? Нет, ни в коем случае. Стоило только вспомнить о том, где сейчас находился Мелькор. Чем рисковали брат с сестрой, подставляя свои шеи под плаху.

Ниар осела на пол. Душащая боль в груди не проходила, становясь все сильнее и сильнее. Вытянув перед собой руки, девушка с ненавистью оглядела ладони. Сколько же крови было на них…