Чертоги Казад-Дума (СИ)

— Вопрос извечный, а ответ вполне очевидный, — Ниар улыбнулась, с трепетом и ужасом понимая, что наставляет бессмертную на путь скользкий и опасный. — Только тебе и решать, как много платить за право оставаться независимой от традиций, наветов и чуждого мнения. Затем и нужна храбрость, Нанивиэль. Свобода по сути своей понятие весьма эфемерное, а на практике оно оказывается похожим на прыжок в бездну. Решиться подойти к краю может каждый. Но не у каждого за спиной есть широкие и сильные крылья. Дело ведь даже не в бессмертии, судьбе, небесном провидении. Дело в риске. Чтобы получить многое, нужно и рискнуть не меньшим.

Дело в риске. Чтобы получить многое, нужно и рискнуть не меньшим. Торин, размышляя о Мории, вновь и вновь вспоминал об отце. Не храня крепкой надежды встретить Траина вновь, молодой Король-под-Горой все же тешил себя размышлениями о битве с Азогом. Хотелось отплатить бледному орку сполна. За истязания, за убитых собратьев, за неутихающую вражду. Только в этот раз гном не был намерен ограничиться победой поверхностной. В Торине крепло и росло желание вырвать гундабадцу сердце из грудной клетки, чтобы позже преподнести его на блюде своей сестре. Своим друзьям. Своим людям.

— То есть Вы не знаете, где сейчас находится Гэндальф? — Элронд, отпив из кубка сухого, задумчиво посмотрел в сторону. Сидя за широким столом, эльф достаточно часто бросал долгие взгляды на горизонт: кроваво-красный глаз солнца окунал земли Эннората в рубиновые волны.

— Он отправился по своим делам, оставив нас еще на подступах к Лихолесью, — не желая слишком уж распространяться, Торин старался выражаться фразами общими, всеобъемлющими. — Больше вестей от него мы не получали.

— Митрандир не из тех, кто в нужный момент друзей оставляет на волю случая, — Владыка Ривенделла выразился более обеспокоенно, чем можно было бы ожидать. Внимательно следя за собеседником, Торин прищурился. — Вы совсем не обеспокоились?

— Мне казалось, что волшебник сам способен за себя постоять, — медленно произнес гном. — Он ведь вел нас на битву с драконом, которой так и не состоялось. Неужели что-то могло навредить великому Гэндальфу Серому?

— Азог отобрал у Вас ключ, — оставив философский вопрос без внимания, Элронд отставил кубок с вином в сторону. Сложив руки на груди, вытянул губы в трубочку. Торин хорошо знал это выражение лица. Так хитрые и дальнозоркие давали понять своим менее удачливым партнерам, что помощи оказывать не собираются. — Как же вовремя, не находите?

— Если Вы считаете, что этому факту я могу обрадоваться, Вы сильно ошибаетесь, — едва сдерживая в себе праведный гнев, Король-под-Горой отвернулся. Не хотелось продолжать дискуссии, но с правилами дипломатии спорить было сложно. Элронд предоставил Торину и его друзьями временное, но все же убежище. — Мои намерения были тверды и неколебимы. Треклятый орк же сумел разнести их в пух и прах…

— Я ни в коей мере не сомневаюсь в Вашей отваге и чести, Торин Дубощит, — бессмертный, будто приняв замечание гнома за оскорбление, слегка поморщился. — Напротив, я сочувствую Вам и удивляюсь неотвратимой удаче Азога Осквернителя. Но позвольте спросить – откуда он узнал про ключ?

— Считаете, он причастен к отсутствию Гэндальфа? — не улавливая хода мыслей остроухого, Торин поджал губы. Ему никогда не нравились туманные беседы. Не зная, стоит ли ожидать от эльфа разъяснений, подгорный житель тут же добавил: — Вряд ли орк сумел бы навредить колдуну.

— Честно говоря, меньше всего меня волнует Азог, — признался Элронд нехотя. — Приведя Вас в Имладрис в первый раз, Гэндальф сообщил нам некоторые вести, которые многие сочли бы за дурное предзнаменование. Каюсь, я принял их к сведению, но не отнесся к словам Митрандира серьезно. Теперь у меня есть основания полагать, что в опасениях нашего общего друга было больше смысла, чем хотелось бы.

— О чем Вы говорите? — не желая более гадать, прямо спросил Торин. — Гэндальф не посвящал нас в свои дела, но у Лихолесья он уже выглядел обеспокоенным и усталым. Может ли этот факт как-то Вам помочь?

— Не знаю, но уверен: Митрандир после прощания с вами направился к Дол Гулдуру, — Элронд поглядел Торину в глаза, впервые глядя на него не как на назойливого гостя, но как на правителя, равного себе. — Тьма сгущается над Средиземьем, и мы никак не можем понять, где же находится источник наших бед.

Торин промолчал. Понятия не имея, о какой такой тьме ведет речь бессмертный, он подумал о Ниар. Вспомнились недавние слова Балина. Седобородый просил подопечного поразмышлять о таинстве бескорыстной помощи. И ведь действительно: кареглазая чаровница стала полноправным участником долгого похода как раз тогда, когда исчез Гэндальф. В таком совпадении не было ничего сверхъестественного и пугающего. Если бы не колдовство, которым Ниар владела. Торин с некоторых пор вообще не сомневался в магической сущности смертной красавицы.