Чертоги Казад-Дума (СИ)

— Как думаешь, что могло там случиться? — озабоченный более обычного, Леголас встревоженно переступил с ноги на ногу. Чаще старающийся держать эмоции в себе, сейчас он и не пытался скрыть от отца растущее волнение. — После того, как Арвен и Нанивиэль пропали, наши дела становятся все хуже день ото дня. И этот дракон, покинувший Эребор. Ведь это недобрый знак. Я слышу, как отчаянно поют деревья в лесу. Воздух пахнет гнилью и смертью. Нужно ли нам опасаться чего-то?

«Войны, — тут же подумал Трандуил, не торопясь озвучивать мысли вслух. — Вот чего следует опасаться. И не дракон является нашим самым страшным врагом, но тени, что прячутся днями в старых крепостях былых властелинов. Олорин направился к Дол Гулдуру, видимо пытаясь прояснить то, что беспокоит всех нас. И очевидно, он нашел ответы на свои вопросы».

Символ всевидящего ока. Манифест противоборствующей стороны, эдакая квинтэссенция постулатов тех, кто некогда был предан Саурону. Трандуилу говорили, что темные метки все чаще можно было встретить в Лихолесье, бурыми разводами крови нарисованные на коре многовековых деревьев. Тот, кого не верящие называли Некромантом, вероятно, являлся владельцем изуверской подписи. Хотя без подтверждения Гэндальфа судить о чем-то все еще было слишком рискованно.

— Пусть наши лекари осмотрят его еще раз, — бессмертный, сощурив глаза, вгляделся в лицо смелого мага. Избравший жизнь в Средиземье, Олорин множество раз демонстрировал свой талант ввязываться в ненужные распри. А Трандуилу не хотелось начинать паниковать без обоснованной причины. — И скажи Тауриэль, чтобы зашла ко мне.

Бросив долгий взгляд на сына, Король спешным шагом направился к выходу. Пройдя мимо Леголаса, поймал на себе его упрямый, негодующий взор. Вопреки мудрости и вдумчивости, последний все еще оставался идеалистом и не понимал двойственных правил стратегических игр. Трандуил принца ни в чем не упрекал, но надеялся когда-нибудь заслужить его одобрения. И хоть физической необходимости в подобном не было, духовного равновесия эльфу не хватало. За долгие сотни лет Король Лихолесья убедился в том, что без поддержки близких в делах военных обойтись можно без труда. Но становилось гораздо легче, когда спорные и сложные решения дорогие сердцу люди принимали с пониманием и тактом.

А ведь как раз наступало время перемен и трудностей. Чаще склоняющийся к мирным способам решения проблем, Трандуил с сожалением думал, что более не сможет остаться в стороне от битвы. Пугал эльфа не дракон, покинувший Эребор, и не постоянные набеги орков. Десятилетия назад бессмертному уже приходилось сдерживать напор небесных змеев, да и черную кровь когда-то давно ему довелось пролить изрядно. Ужас же в душу Короля вселяла зловещая неопределенность, скрывавшая в себе мрак и отчуждение.

Сжав губы в ниточку, Трандуил легким шагом пересек широкий коридор замка, направляясь к своим покоям. Ему необходимо было подумать. Грядущее требовало к себе внимания. И не только.

Грядущее требовало к себе внимания. И не только. Ожидающая вердикта своего Короля, Тауриэль считала, что будущее затребует от всех неимоверной смелости и терпения. И каким бы невероятным оно ни казалось, каким бы чудовищным ни выглядело, реальность в итоге оказывалась даже хуже ожидаемых перемен.

Она вернулась домой без особой надежды на понимание и поддержку. Однако братья встретили Стражницу с радостью и облегчением. Смеясь, улыбаясь и даже шутя, эльфы Лихолесья проводили бессмертную в стены замка, накормили ее без лишних расспросов, дали время для отдыха и восстановления сил. Тауриэль постаралась воспользоваться короткой передышкой разумно: уединившись в ванной комнате с младшей помощницей, она целый час просидела в кадке с горячей водой, мысленно готовя речь для Трандуила. Рассказ выходил путанным и дерганным. Понимая, что Король вряд ли поверит в подобного рода историю, эльфийка решила оставить большую часть подробностей на потом. Не забывая о Гэндальфе, бессмертная закончила умывания и без промедления направилась к Владыке Лесных Эльфов.

При встрече с Тауриэль Король не выказал удивления или радости. Он просто приподнял одну бровь, коротко кивнул и осведомился у своей слуги, все ли в порядке. Стражница ответила утвердительно, почти сразу перейдя к делу. Повествование оказалось недолгим, и речь вскоре пошла о Гэндальфе. Упоминание имени Серого Странника взволновало Трандуила. До определенного момента остававшийся сдержанно-спокойным, он начал хмуриться и часто перебивал эльфийку уточняющими вопросами.