Чертополох 3

- И что теперь? - как злые языки могут довести до беды, я знала не понаслышке. Так же, как и то, сколь трудно отмыться от поклёпа. Тем не менее, я по-прежнему более страшилась за Морида. Если под давлением сплетен Матерь откажет ему в убежище, проклятье убьет 'карающего' за считанные дни... Смилла же, словно прочитав мои мысли, встала со своего кресла, и вновь подошла к окну, провела рукою по частому переплету.

- Если я просто отстраню тебя от помощи Мориду, сплетня Рифаны получит подтверждение, ведь дыма без огня, как известно, не бывает. Поэтому я лишь ограничу ваше общение. Не подкреплённая новой пищей, эта сплетня забудется, тем более, что с появлением родичей и у жриц, и послушниц появились новые темы для разговоров. Если ты будешь соблюдать осторожность в словах и делах, всё со временем образуется, и мне не придется ни изгонять тебя, как оступившуюся, ни отказывать Мориду в убежище.

Что мне оставалось делать? Только согласиться...

Матерь Смилла решила не тревожить покой больного храмовыми сплетнями, так что, когда на следующее утро я появилась у Морида в сопровождении одной из Старших жриц, он, поначалу, лишь удивлённо поднял брови. Но когда служительница сообщила ему, что Хозяйка Римлона нашла применение моим травническим талантам в другом месте, на лицо 'карающего' тут же упала тень, но спросил он лишь о том, будут ли к нему по-прежнему пускать неугомонную Рудану. Старшая, очевидно, уже слышавшая рассказ Рифаны и теперь ожидающая от Морида совсем иных слов, растерялась и пробормотала, что если девчушка не слишком утомляет своею болтовней больного, то никаких препятствий её визитам чинить не будут. На том мы и расстались.

А вечером, когда я прогуливалась по дорожкам храмового сада, ко мне подошел Дирк за руку c Руданой, и, глядя мне прямо в глаза, спросил, что Морид хочет знать - не в нём ли причина всех перемен?

-Нет. Причина - в слишком длинных языках некоторых обитательниц Римлона, - горечь сделала ответ слишком резким. На короткое мгновение я даже порадовалось тому, что Кирк не может слышать мой голос, но он и так понял всё. Брови парня на мгновение сошлись к переносице, губы сурово поджались, а потом он, по привычке тряхнув головой, сказал:

- Е-если тебе надо, что либо пе-ередать Мориду на словах, скажи мне. Я не подве-еду.

- Не сомневаюсь, - оперевшись о подставленную Кирком руку, я вновь продолжила свою прогулку меж приготовленных к зиме яблонь и слив. Было видно, что парень предложил мне помощь от всего сердца, но воспользоваться ею я пока не могла. И не потому, что это означало бы косвенное нарушение запрета матери Смиллы, а потому, что просто не могла найти подходящих слов. Мои чувства к Мориду еще не вылились в определённую форму, и потому все определения, все формулы вежливости казались лживыми, не отражающими правды. Но и просто промолчать, сославшись на запрет, было бы нечестно.

... Кирк, безошибочно угадав мои настроения, молча шёл рядом - он более ни о чем не спрашивал, но, взглянув на него украдкой, я отметила, что лицо парня осталось таким же напряженным и хмурым - похоже, ожидая ответа, он сам погрузился в какие-то думы. Тем не менее - его твердая рука, его незаметная, но такая нужная поддержка помогли мне найти нужные слова. Мы как раз достигли огораживающей сад стены, когда я остановилась, и, посмотрев в глаза Кирку, произнесла.

- Передай Мориду, что он был и остаётся лучшим. Что мыслями я всегда с ним.

Парень согласно кивнул:

- Я все ска-ажу, - а потом, смутившись, тихо добавил, - Бы-ыло бы совсем хоро-ошо, если б мне передали что-то... Что-о-то в подтвержде-ение слов.

- И что, например? - по мгновенно вспыхнувшему на скулах парня румянцу, я поняла, что этого-то как раз от него никто и не требовал, но Кирк, видимо, решив, что для успокоения и ободрения брата одних слов будет мало, намерился заручиться чем-то более вещественным.

- Твой ло-окон, - румянец Кирка почти сразу уступил место бледности, а я вздохнула. Предложение парня было хорошо для баллад и сказаний, полных благородных Владетелей и прекрасных, добросердечных дев, вот только мы с 'карающим' всяко не вписывались в созданные стихотворцами образы.

- Мы с Моридом уже давно не дети. Вряд ли твой брат ожидает от меня подобного, - я попыталась втолковать парню всю нелепость и высокопарность такого подарка, но Кирк лишь снова тряхнул головой и твердо заявил.

- Морида это обрадует. Я знаю.

- Ну, раз обрадует, - сдвинув с головы покрывало, я освободила из косы волнистую из-за тугого плетения прядку и отхватила локон травническим ножом. Хотя просьба Кирка казалась мне излишне наивной, касательно Морида мы с ним были союзниками. Парень хотел того же, что и я - не дать 'карающему' сдаться снедающей его тело болезни, а кому, как не Кирку, знать, что именно найдет отклик в душе его старшего брата!

- Вот, - я передала парню локон, и он, завернув его в платок, тут же спрятал свой трофей за пазуху, вот только мелькнувшая на его губах улыбка тут же пропала, когда он вновь посмотрел на меня.