Чертополох 3

- Эне-ейра. Я хотел спро-сить... Мирна тоже пла-ачет из-за спле-тен?

- Плачет? О чём ты?- внезапный порыв уже по-зимнему стылого ветра заставил меня вновь поспешно натянуть на голову покрывало, а Кирк, поняв, что я готова его слушать, вновь говорил. На этот раз много медленней, и сильнее растягивая слова.

- Я ска-азал ей, что она хо-о-роша-ая, а она-а за-аплакала-а и убежа-ала.

- Дело не в сплетнях, - я закусила губу, обдумывая, как бы лучше разъяснить парню самобичевание Мирны, но Кирк уже сделал выводы:

- Дело во-о-о мне? - на последнем слоге губы парня дрогнули, он торопливо развернулся, намереваясь уйти, но я успела схватить его за руку.

- Нет! Конечно же, нет, - Кирк взглянул мне в глаза, точно не веря, и я торопливо продолжила, - В Мэлдине с Мирной случилась скверная история, в которой она теперь винит только себя. Мирна считает, что виновата перед Маликой, недостойна.

Кирк, напряженно следящий за моим лицом, немедля запротестовал:

- Но она же хороша-ая!

- Вот и заставь её в это поверить, но учти - если Мирна для тебя - всего лишь забава... - закончить фразу я так и не успела, потому что парень отчаянно замотал головой.

- Нет... Я ни за что её не-е обижу-у.

- Вот и хорошо. Потому что если будете сидеть каждый в своём углу и травить себе душу сомнениями, ничего путного не выйдет. Не трать время попусту.

Сглотнув подступивший к горлу комок, я поспешно направилась обратно к храму. Возможно, Кирку не следовало намекать, что Мирне он пришелся по сердцу, но смотреть, как эти двое мучаются попусту, было выше моих сил... В конце концов, пусть хоть кто-то будет счастлив!

Прошло еще три дня - я виделась с Моридом лишь во время перевязок. Пока я смывала травяным настоем старую мазь и осторожно накладывала на пораженную кожу свежее лекарство, 'карающий', как ни в чём не бывало, развлекал меня разговорами и делился планами - его тревожило, что братья вскоре останутся без такого подспорья, как его жалование. Что же до пенсии, которую казна выплачивала ближайшим родственникам отслуживших полный срок воинов, то для неё не хватало буквально пары лет.

- Возможно, мне следует подать прошение на имя своего главы, но я пока ума не приложу, как написать нашему тысячнику о своем приключении. Потому что фраза, вроде: 'Прошу войти в моё положение, так как во время отпуска я столкнулся с поселившемся в храме демоном' звучит как то не слишком убедительно. Боюсь, кривоплечий Остен примет это за дурацкую шутку и пропишет мне не пенсию, а плетей. Посмертно.

Произнеся последние слова, Морид невесело хмыкнул, а я чуть не упустила из рук плошку со свежей мазью, ведь от одного упоминания о кривоплечем тысячнике у меня по коже мороз прошёл.

- Еще раз заговоришь о своей гибели, и плети пропишу тебе я, - уняв предательскую дрожь в пальцах, я попыталась скрыть охватившее меня волнение за злостью, и в этот раз у меня вышло обмануть 'карающего' поскольку Морид тут же заметил:

- Хорошо, молчу. Но с письмом то поможешь?

Я лишь отрицательно качнула головой. Вряд ли Амэнский Коршун забыл устроенный безымянной лесовичкой переполох, а потому мне не хотелось испытывать судьбу, давая Остену кончик нити, которая могла бы привести его к цели. Конечно, кривоплечий вполне мог и не догадаться о том, кто составлял прошение, но его колдовские навыки я уже испытала на себе и не хотела столкнуться с Коршуном ещё раз.

- Я сама не мастер слова. Почему бы тебе не попросить помощи у братьев?- отложив мазь, я взялась за бинты, а Морид невесело хмыкнул:

- Потому что они будут против такого ходатайства. У нас ведь после смерти родителей тяжба с соседом из-за поля вышла, а они хоть и были совсем сопляками, все одно запомнили, как мне помыкаться пришлось - вот с тех самых пор мои младшие против любых просьб и ходатайств.

- Тогда, может, Матерь Смилла что-то присоветует, - предложила я очередной вариант, и Морид, нахмурившись, сказал, что подумает. Но письма он так и не написал, потому что последовавший за этим разговором визит служителей из Милеста положил конец всем нашим ожиданиям.

Они приехали настоящим отрядом, основу которого составляли младшие служители Мечника, долженствующие заботится о безопасности Старших жрецов, которые принадлежали Водителю Ратей и Хозяину Грома. Была с ними и служительница Малики, но она совершенно терялась на фоне мужчин-служителей, да и сил в ней не чувствовалось - ни колдовских, ни душевных. Поверх полагающегося строго одеяния столичная жрица куталась в сшитый из соболиных шкурок плащ и поминутно прижимала к лицу надушенный платок - ни дать, ни взять, знатная Владетельница, ради непонятной забавы решившая прикинуться жрицей.

Матерь Смилла, завидев их, скривилась так, точно у неё заболели все зубы разом, но не сказала и слова поперек, когда Милестская жрица, едва спешившись, тут же заявила о снедающей её головной боли и потребовала комнату для отдыха и горячую воду.