Чертополох 3

Решившись, я ещё раз приласкала беркута, и, поймав его взгляд, направила силу прямо в чёрные, удивлённо расширившиеся зрачки. Владетель не ожидал от меня подобного, а потому на краткий миг я увидела его разум, точно на ладони. Все смятённые чувства, все радости и горести, безмерное отчаяние и робкую надежду. Всё это было окрашено в разные цвета, колеблясь и изменяясь прямо на глазах - я словно бы смотрела на ожившее лоскутное одеяло или на текущую воду, в которой каждая струя имеет свой оттенок. Зрелище было завораживающим, но я проникла в чужой разум с определённой целью, и не следует об этом забывать. 'Моя воля - твоя воля, Владетель. Ты отправишься в Крейг, в своё родовое имение под Райгро!'

Внушение упало в душу Бжестрова, точно жемчужина в кипящие волны. Птичье тело задрожало под моей рукой, а в следующее мгновение я почувствовала настоящий удар. Вот только нанёсший его хлыст состоял из чужой обиды и гнева. Хотя Бжестров ни разу не был ни Знающим, ни Чующим, он быстро смекнул, что происходит, и теперь пытался избавиться от чужого ментального присутствия. Но его попытка закрыться ни к чему не привела - я успела добраться до глубинной сути Владетеля раньше.

'Ты не будешь медлить, а отправишься в путь со всей возможной поспешностью. Твоя цель - Райгро'.

Чужое сознание потемнело, налилось угрозой - теперь я смотрела не на лоскутное одеяло, а словно бы оказалась ночью в самой гуще леса, но, глядя на метущиеся вокруг меня тёмные тени не испытывала ни малейшего страха. Лишь следила за тем, как в кромешной мгле начинают появляться тонкие серебристые нити моего внушения. Трепещущие от малейшего вздоха, похожие на паутину, но притом невероятно крепкие.

Дождавшись, когда их число достигнет пяти, я покинула разум Владетеля, ведь моей целью было не подмять под себя его волю или прочесть все мысли и чувства. Я собиралась оставить в душе Ставгара необходимый импульс, который быстро перерастёт в его же собственное желание. Но это произойдёт немного позже, а пока дрожащий, взъерошенный и злой беркут сидел на дереве, недоумённо крутя головой.

Я же тихо поднялась, и, отступив на три шага, бросила отворот глаз на себя и Ласточку, в одно мгновение став невидимой для Владетеля. Ставгар же, заметив моё внезапное исчезновение, замер, точно закаменев.

А потом воздух разорвал страшный, полный отчаяния крик! А потом ещё один, и ещё!

Ласточка недовольно запрядала ушами, и я, перехватив кобылу под уздцы, принялась оглаживать её меж ноздрей, а беркут перелетел с бревна на ветку дерева, и снова протяжно заклекотал. В этом крике было всё - и обида, и непонимание, и боль, и отчаянный призыв вернуться. Бжестров звал меня изо всех сил, но я хранила молчание, и беркут, взлетев в небо, начал описывать над местом нашего привала широкие круги.

Он кричал, звал, искал, и словно бы плакал от отчаяния. Я же, наблюдая за его метаниями, чувствовала себя так, словно только что своими руками убила дорогого мне человека. Больше всего на свете мне в эти мгновения хотелось сбросить отвод и утешить горюющую птицу, но я всё равно продолжала молчать, ожидая, когда внедрённое в сознание внушение окрепнет и погонит Ставгара прочь и от предавшей его лесовички, и от этого места. Мысленно я умоляла его улететь поскорей и больше не рвать душу ни мне, ни себе, но прошло не менее трёх четвертей часа, прежде чем беркут с последним, печальным и протяжным криком исчез в вышине.

Убедившись, что птичий плач действительно стих и беркут улетел, я вывела Ласточку из распадка, и, взобравшись в седло, снова продолжила путь. В душе было до странности пусто, но ни на слёзы, ни на самобичевание времени больше не было. Крики беркута разносились широко окрест, и амэнцы вполне могли их услышать и пойти если и не по следу моей магии, то на птичий клёкот.

Руководствуясь этими нехитрыми соображениями, я пустила лошадь рысью и успела миновать широкое поле и мелкую деревушку, прежде чем отзвук поискового заклинания пробежал по земле невидимой позёмкой. И хотя амэнцы были ещё далеко, я явственно ощутила, как шею и затылок колют ледяные иглы чужой магии. А это значило лишь одно - мои преследователи встали на след, точно гончие.

Я взглянула на темнеющую вдали полоску леса, и послала Ласточку вскачь прямо через заснеженные поля. В голове билась лишь одна мысль - успела вовремя.

В первый раз мне удалось уйти - по пути очень удачно подвернулся небольшой погост, на котором неведомые мне Знающие искали падальщиков - останки последних лежали обугленной кучей неподалёку от ограды. Поскольку ловили тварей с помощью поисковых заклятий, да и в костёр добавили заклинание, чтоб огонь был пожарче, вокруг осталось множество отзвуков чужого колдовства, в котором почти мгновенно потерялся и мой след.