Туристы с открытыми ртами уставились на обескураженный квартет. Вряд ли они уже успели вникнуть в суть происходящего. Зато понял я. Требовалось лишь перетасовать колоду — и пасьянс сложится: пожилой магнат с молоденькой содержанкой, администратором-прислугой и верзилой-телохранителем! И с какой стати надо было наводить тень на плетень перед совершенно посторонними людьми, которые через две недели «с глаз долой — из сердца вон»?!
— Дела-а… — проскрипел Синицын.
— Почему вы нам голову морочили, Никита Петрович? — обиделась Беата. — Зачем скрывали, что вы все четверо — вместе?
Илья ощутил неладное и забеспокоился:
— Я все объясню… Дяде в голову взбрела идея отдохнуть тишком на лоне дикой природы. Я его прекрасно понимаю: бизнес и городская суета так утомляют! Дядюшка вообще обожает тайны, поэтому свою задумку держал в строгом секрете от членов семьи и коллег. В результате там поднялся настоящий переполох!
— Погоди… — встрял Щедрин-старший.
— Ты не волнуйся — кроме меня никто ни о чем не догадывается! О твоих намерениях я узнал совершенно случайно за два дня до круиза и успел купить последнюю путевку…
— Как ты узнал? От кого? — нахмурилась Ольга Борисовна.
— Это — моя маленькая тайна! Неужели преступно любить родного дядю? Я хочу быть рядом с ним — только и всего! — Завершающая фраза адресовалась зрителям в расчете склонить в свою пользу общественное мнение.
Татьяна придвинулась к Никите Петровичу, обняла его за плечи и внятно произнесла:
— Перестань ваньку валять!
Щедрин дернулся словно от удара кнутом и… расхохотался. Смеялся он взахлеб, приседая и хлопая ладошками по коленям. Глядя на него, невольно заулыбались и остальные пассажиры. А когда Никита Петрович стиснул счастливого мальчугана в объятиях, радость и умиление охватили толпу.
— Как мы вас… разыграли?! — хрюкал старший, обнимая племянника за талию. — С вертолетом здорово придумал!
— Пустяки, дядя, — отмахнулся тот. — Зафрахтовал в Бобрах у вояк.
— Молодчина! — не унимался гордый дядька. — Друзья! Душевно извините нас за мистерию… Надеюсь, что вы не скучали, а это — главное! У меня замечательный племянник — единственный и любимый… Мы с ним еще дадим жару… — он споткнулся, сам не очень представляя, кого собирается «поставить на уши», и закруглился: — Пойдем, Илюша.
Они в обнимку проследовали в каюту Щедрина. Ольга Борисовна и Женя тактично удалились к Татьяне. За ними и остальной народ разбрелся кто куда, обсуждая спектакль.
Да именно спектакль… Я не сомневался, что показанное нам представление — чушь собачья. Единственно настоящее — племянник. Его появление — как снег на голову дражайшему Никите Петровичу. Достаточно вспомнить шок Щедрина — так не сыграешь! — и рожу Евгения в самом начале сцены. Далее по ходу веселья гренадер сумел выжать лишь кривую ухмылку, а бедная Ольга Борисовна оказалась неспособной и на подобную мелочь. И выручила Никиту умница Таня, вовремя толкнувшая его на верную линию поведения, спасавшую ситуацию и в частностях, и в целом… Хитрый мужик мигом смекнул и блестяще исполнил партию с листа. Тогда уже Илье пришлось подыгрывать: из солиста он превратился в подпевалу против собственного желания. Потому и улыбка его после дядиных объятий приобрела кисловатый вид… Беззаботные зрители увидели то, что хотели видеть, а натяжки списали на огрехи при подготовке актеров — так проще жить и наслаждаться солнцем, природой и покоем.
Передо мной возникло три новых вопроса: зачем племяш проник на яхту вопреки воле родного дяди, почему наврал про вертолет (ни в Бобрах, ни в самом городе нет военных вертолетных подразделений!) и… известен ли Илье пароль?
— Земля! — радостно крикнул вахтенный.
После эффектного спуска с небес прошло меньше получаса — зачем было устраивать цирк? Не проще ли нормально приземлиться на Чайкином Носу и ждать нас там?!
Остров Чайкин Нос имел форму овала с неровными контурами. Его площадь не превышала трех квадратных километров — так значилось в программе круиза. Придумавший название острову обладал незаурядной фантазией: чайки изредка планировали над прибрежными водами, но ничего похожего на птичьи клювы (например, косы или мыса) в рельефе острова мы не заметили.
После полутора суток плавания всем хотелось ступить на твердую землю. Осадка яхты позволила приблизиться к линии прибоя метров на пятьдесят, и при погрузке в единственную шлюпку возник ажиотаж: она вмещала шесть человек вместе с гребцом-матросом. В ходе непродолжительных препирательств в первую партию попали Никита Петрович с Таней, Савельевы и Регина.
— Давайте вплавь, — предложил Илья оставшимся на корме неудачникам.
Мне идея понравилась. На нас глядя, сбросил летнюю куртку и Евгений.
— Ой! — испуганно вскрикнула Машенька, взирая на торчащую на поясе гренадера полукобуру с пистолетом.
— Газовый, — успокоил девушку Евгений, невозмутимо снимая рубашку.
Ищи дураков… Будто я не отличу рифленую рукоятку «макарова» от смахивающего на него девятимиллиметрового газового «вальтера»!
— Умеют люди делать, — с уважением к мастерству немецких оружейников высказался Синицын.