Чертова гора

- Это механические средства для записи книг и устных транскрипций. Это позволяет хранить материалы библиотек подобных этой на гораздо меньшем пространстве.

Таззок кивнул.

- Говорят - только я не знаю, правда это или вранье - что когда-то давно у нас тоже были такие вещи, и теперь всеми ими владеет Рука. А еще говорят, что для него постоянно делают какие-то новые штуки, чтобы он мог следить за всем, что мы делаем, не выходя из Крепости.

- А ты не знаешь точно, где он живет?

Таззок широким жестом обвел огромный зал.

- Где-то здесь, в центре того, что ты называешь лабиринтом. И твой друг тоже должен находиться где-то там. Где-то ближе к центру.

- Помнишь, ты говорил мне о картах? О тех планах?

Ни слова не говоря, Таззок быстро пошел вдоль одного из рядов. Следуя за ним, Раглан заметил, что на каждой полке лежали стопки книг, перевязанные бечевкой. На деревянных обложках были вырезаны буквы.

Внезапно остановившись, Таззок поднялся по крутой лестнице, минуя несколько ярусов книжных полок, и наконец указал на ряд полок в самом дальнем углу.

- Это здесь.

- Послушай, Таззок, если нам удастся выбраться отсюда, то если хочешь, можешь тоже пойти с нами. Тебе найдется место и в нашем мире. Если же нет, то я уверен, что можно будет устроить встречу с нашими учеными. Они будут поистине очарованы твоими бесценными Архивами, и ты сможешь занять почетное место среди них, стать равным среди равных. И кроме того, с твоих Архивов можно будет сделать копии, а это значит, что эти знания будут жить вечно.

- Мне бы хотелось этого, - в голосе Таззока звучал пафос. - Очень часто мне бывает одиноко. Хочется поговорить, поделиться мыслями с кем-нибудь, узнать, что думают другие. А здесь у меня нет ничего, кроме этих Архивов.

Раглан снял с полки одну из книг и осторожно освободил ее от деревянного переплета. Плотная бумага, чем-то напоминающая папируса, была испещрена строчками непонятных знаков. Майк отложил ее в сторону и развернул прилагаемую карту.

Искусство составления карт и планов уходит своими корнями в глубокое прошлое, в далекие времена, задолго предшествовавшие возникновению того, что принято считать цивилизованным человеческим обшеством, потому что потребность в поиске конкретных мест, с тем, чтобы туда можно было бы вернуться вновь, или в описании крачайшего пути к источникам или рекам, должно быть, возникла вскоре после того, как человек начал странствовать по земле. Египтяне даже обожествили Кхонса, составителя карт, а самому Раглану однажды посчастливилось держать в руках Туринский Папирус, датируемый 1320 годом до нашей эры, на котором было обозначено местонахождение египетского золотого рудника. Римляне тоже чертили подробные планы дорог для своих легионов или отправляющихся в путь гонцов.

Первая карта оказалась наредкость подробным воспроизведением на бумаге окрестностей Запретной Крепости. Горы, откуда он пришел сюда и где анасази воссоздали свой собственный мир были отмечены здесь лишь несколькими ломанными линиями, хотя в одном месте небольшой участок был плотно заполнен квадратиками, прямоугольниками и небольшими кружочками, что должно быть и было обозначением тех развалин, где он уже побывал. Рядом с этим местом была старательно и довольно точно нарисована большая ящерица. Таззок тем временем спустился обратно, и Раглан переключил все свое внимание на полки с книгами. Он торопливо просматривал книгу за книгой, в поисках плана самой Запретной Крепости. Таззок заверил его, что такой план обязательно должен быть здесь, хотя сам он не видел его вот уже на протяжении многих лет. И лишь добравшись до самой нижней полки, он наконец нашел то, что искал. Эта книга была тоньше остальных, но превосходила их по формату.

Переплет был старым и пыльным, наверное не один десяток лет прошел с тех, пор как ее открывали последний раз. Верх полок предыдущего яруса находился примерно на уровне пояса, образуя таким образом весьма удобное возвышение, на котором можно было раскладывать и открывать книги. Майк с особой осторожностью развязал ремни, стягивающие страницы, а затем снял верхнюю деревянную обложку. Развернув хрустящую бумагу, он разложил перед собой план.

"Помни, - мысленно твердил он сам себе, - эти люди мыслят иначе, чем ты". И все же план оказался составлен наредкость толково и достаточно хорошо начерчен, возможно самим же архитектором, в свое время спроектировавшим эту постройку, если таковой был.

Это был план лабиринта, немного подальше центра которого маленьким черным прямоугольником и было обозначено самое сердце крепости - личные покои самого Руки. Рядом находились еще шесть комнат одинакового размера, которые могли быть камерами для узников, а рядом с ними еще одна, большая по площади, очевидно, предназначенная под караульное помещение.

Личные покои Руки - если это были именно они - размечены не были. Комнаты обозначены не были. Вне всякого сомнения, планировка именно этой части крепости намеренно содержалась в глубокой тайне.