Чешское время. Большая история маленькой страны: от святого Вацлава до Вацлава Гавела

Я не случайно, прежде чем написать о Карлштейне, рассказал о Дечинском замке. Достаточно раз обойти Карлштейн по кругу, чтобы понять: это и правда совершенно неприступная крепость, к гуситским командирам никаких претензий нет. Такие крепости — символ глухого средневековья, знак абсолютной закрытости, стопроцентной неизменной готовности к обороне, парадигма страха перед коварными врагами и жестокими обстоятельствами. Замки с их зубастыми стенами, через которые неприятель забрасывает тебе на голову снаряды с говном, с глубоченными колодцами, которые то и дело пытаются отравить лазутчики, противостоят дворцам с их открытыми парковыми пространствами, с изяществом классицизма и барокко, с этикой свободных отношений а-ля Джакомо Казанова и со свободной философией духа а-ля Жан-Жак Руссо. Одно время продолжает другое, тут же отрицая его, из темного средневековья к эпохе разума и света ты поднимаешься по улице Долгий путь. Этим и поучительны поездки по замкам, крепостям, дворцам: своими глазами видишь, как медленно и упорно распрямлялся человек, как мучительно он менял арбалет на клавесин, а щит и меч на книгу и гусиное перо.

Ночная тьма накрывает нас в нескольких километрах от Манетинского замка, бывшего владения графского рода Лажанских. Компактный городок вокруг барочного дворца в последние десятилетия медленно угасает, потому что отсюда по чешским меркам слишком далеко от и до любых столиц, здесь на квадратный километр приходится всего-то 13 жителей, у некоторых нет ни работы, ни перспектив, только и остается уехать из этого аграрного, а не промышленного или туристического края. Предприимчивые местные власти решили обратить недостаток в достоинство: окрестности Манетина в 2014 году, по согласованию с Чешским астрономическим институтом, объявили парком звездного неба (MONO).

Теперь сюда, в зону низкого светового загрязнения, примерно каждый погожий уик-энд стекаются любители астрономии и будущие космонавты, а также романтики и ротозеи вроде нас. Максимальный уровень темноты в MONO достигает трех баллов по шкале Бортла. Это означает, что в небе над Манетином можно невооруженным глазом разглядеть примерно 2 тысячи звезд, можно распознать внутреннее строение Млечного Пути, а с помощью сильного бинокля или переносного телескопа, представьте себе, даже можно заметить некоторые объекты глубокого космоса. При этом смотреть следует — со взлетной полосы заброшенного аэродрома или от часовенки у деревушки Владмержице — преимущественно на северо-запад, потому что на юго-востоке все небесное дело портит своим световым смогом расположенный в 30 километрах от Манетина Пльзень.

В мире насчитывается полсотни таких парков (в Чехии их всего три, Манетин и еще два в горах — в Бескидах и в Йизерских), куда почти не добивает свет больших и малых городов и куда относительно несложно добраться. Понятно, что это совсем не научный полигон, но незамысловатая забава, а также в буквальном смысле просветительский проект, планетарий под открытым небом. На звезды имеет больший смысл глазеть из открытого океана, или с горной вершины, или из сибирской тайги, или из сердца пустыни, или даже с дачного двора моих родителей в деревне Долговка Веневского района Тульской области — если, конечно, хочешь добиться чистоты научного эксперимента.

В случае с Манетином фишка в том, что сюда приезжаешь прямо из Праги, вот хоть после окончания трудового дня. Ужинаешь в замковом ресторане, удивляясь разнообразию меню, включившего в чешскую кухонную классику котлету по-киевски и лягушачьи лапки (в раздел «рыба»). Пока дожидаешься счета, в графском парке разворачиваются приготовления к постановке необарочной оперы «Эндимио», из античной жизни, в исполнении оломоуцкой труппы Ensemble Damian. Но нам сегодня не до театра, нам важно углядеть, как через плотные и разреженные слои атмосферы проносится метеорный поток Персеиды.

Во Владмержицах, встречая парад небесных тел, брешут дворовые псы, по недалекой автодороге, несмотря на темноту, с львиным рыком проносятся тракторы — известное дело, в середине августа самый разгар страды. Распятый в часовне под надписью «Я ваш путь, правда и жизнь» Христос развернут лицом к полевым далям и дымчатой Хлумской горе. Вместе с нами Спаситель любуется пламенеющим закатом, смиренно дожидаясь очереди загадать заветное желание. Обещано до 60 метеоров в час, но по ночному колоколу проносится лишь несколько видимых глазу падающих звезд. Зафиксировать смерть метеора даже в небесном парке непросто — еще и потому, что наблюдателя окружает не кромешная тьма, а всего лишь ее имитация: вон там угадываются красные сигналы радиотелевизионной мачты Крашов, вон в Манетинском замке началось аудиосветовое шоу, да и единственная владмержицкая пивная еще не погасила гостеприимные огни.