Чешское время. Большая история маленькой страны: от святого Вацлава до Вацлава Гавела

Вилла Тугендхата считается выдающимся образцом функционализма, здесь все соответствует требованиям прагматичного разума и идеально приспособлено для бытовых потребностей. Автор проекта, например, не считал функциональными произведения искусства, поэтому не развешивал по стенам картины, а обошелся в интерьере материалами с природной текстурой, в основном камнем натуральных сортов и ценными породами дерева вроде макасарского эбена. Вилла построена на уклоне холма, со стороны улицы выглядит одноэтажной плоской коробкой, но вообще-то спроектирована на трех уровнях, разделенных на несколько зон. Обращенная на юго-запад стена гостиной, главного свободного пространства, выполнена из полированного минерала арагонита. Этот благородный камень перламутрового отблеска словно впитывает солнечный свет и потому меняет оттенки в лучах заката. Освобожденные от бетонной нагрузки стеклянные стены (архитектор использовал для здания стальной каркас) автоматически убирались, и интерьер становился продолжением паркового ландшафта. Специально для виллы ван дер Роэ спроектировал коллекцию мебели «Брно».

Могу засвидетельствовать: это чудесное здание, и каждая проведенная в нем минута просто обязана казаться прекрасной. Но XX век рассудил иначе: счастье Тугендхатов — молодых, богатых, красивых, успешных — не продлилось и десятилетия. Владельцы виллы были евреями и в 1938 году, не дожидаясь вторжения нацистов, благоразумно покинули Чехословакию. А вот отец и тесть Лёв-Беер остался охранять нажитое имущество; вскоре его убили. После войны Фриц и Грета не вернулись на родину, их великолепный дом медленно ветшал, народная власть использовала его по разным общественным назначениям. Потом начались постепенные реставрация и возрождение. 26 августа 1992 года именно здесь случился «бархатный развод», политики из Праги и Братиславы подписали чешско-словацкий договор о разделении Чешской и Словацкой Федеративной Республики на самостоятельные Чешскую и Словацкую республики. Теперь вилла — объект из списка Всемирного наследия ЮНЕСКО, а также популярный музей; чтобы полюбоваться на стену из розоватого арагонита, нужно покупать билеты едва ли не за полгода.

Ну и да, я побывал на вилле Тугендхата почти на закате, когда арагонит, обласканный солнцем, чередует теплые оттенки, а утро того же дня провел в обществе мертвецов в катакомбе храма Святого Иакова. Перепад эмоций оказался существенным. Я вышел из знаменитого высокофункционального дома, уселся на травку на склоне холма и, глядя в пронизанную летними лучами прозрачную даль, принялся размышлять о том, как логично и причудливо устроены жизнь и смерть, как рождаются и умирают люди и здания, по каким законам появляются и исчезают целые города и страны. Еще я думал о том, каким беспощадным бывает время. И иногда — каким милостивым.

07:27 Солнце империи Славков-у-Брна Austerlitz

За мной, изъеденные бессонницей!

Выше!
В костер лица!
Здравствуй,
мое предсмертное солнце,
солнце Аустерлица!

Владимир Маяковский. Я и Наполеон (1915)

Часы в ресторане Nika Atrium, Йиглава

Географы рассчитали, что 2 декабря солнце над городом Славков-у-Брна восходит в 7 часов 27 минут, светает здесь в 06.45. Так бывает из года в год, из века в век, из тысячелетия в тысячелетие — солнце, как положено ему природой, поднимается над мрачноватой и уже обычно промерзшей к концу осени холмистой, с пятнами голых перелесков равниной, рассеченной мелкими речушками и быстрыми ручьями. В 7 часов 27 минут в тишайшем Славкове-у-Брна никогда ничего не происходит, но одно местное 2 декабря, 1805 года, прочно вошло в европейскую историю. В этот день, стоя на пригорке, известном сейчас как Журань, или гарцуя на пегом арабском жеребце, или сидя на походном стуле и положив вытянутую ногу на полковой барабан, как мы видели на картинках, император французов, король Италии, медиатор Швейцарской конфедерации 36-летний Наполеон I Бонапарт приказал начать сражение, убедительная победа в котором возвысила его до зенита всемирной полководческой славы. Ближе к восьми часам утра сквозь плотный туман над равниной блеснуло кроваво-красное светило, и вскоре в неверном сиянии его лучей Бонапарт увидел, как русско-австрийские колонны генерал-лейтенанта Михаила Милорадовича и фельдмаршал-лейтенанта Иоганна Карла фон Коловрата-Краковского спускаются с Праценских высот, с востока на запад. Наполеон взмахнул зажатой в кулаке белой перчаткой и пообещал генералам и офицерам свиты: «Мы закончим эту войну ударом грома!»