Чешское время. Большая история маленькой страны: от святого Вацлава до Вацлава Гавела

В Бельгийском Конго Зикмунд и Ганзелка узнали о коммунистическом перевороте в Чехословакии, но то обстоятельство, что они уехали из одной страны, а вернулись совсем в другую, открылось им не сразу. Производство T 87, кстати, по стечению обстоятельств тут же прекратили. В ЧССР и «социалистическом лагере» в целом отважные путешественники пожали щедрый урожай славы, а потом организовали новый voyage, отправились в новый поход, на этот раз в составе команды на грузовиках Tatra 805. Роковыми стали не тяготы дальнего пути, а политические последствия поездки по Стране Советов, где улыбчивых чешских парней Миро и Йирку (то есть, по-нашему говоря, Славу и Жору) встречали торжественно и восторженно, почти как небожителей-космонавтов, парадными заседаниями заводских комитетов и пионерскими рапортами. Коммунисты Зикмунд и Ганзелка (оба они волей-неволей вступили в партию в 1962-м прямо в чехословацком посольстве в Токио) составили для руководства своей страны, с переводной копией для товарища Л. И. Брежнева, доклад о поездке по СССР. Про развитой социализм там все было сказано предельно откровенно, путешественники продемонстрировали здравый смысл и наблюдательность; в партийных коридорах эти заметки вызвали гнев и ненависть. Мой коллега Александр Бобраков-Тимошкин, тщательно работавший в злинском архиве с документами Зикмунда и Ганзелки, подобрал удачное название для своей публикации: «Советские 1960-е глазами „прогрессоров“ из соцлагеря». Эта правда «прогрессоров», с горечью рассказавших о фактическом крушении социалистической мечты, по мнению партийных бонз, повредила дружбе славянских народов. Кому, рассудили в ЦК КПСС, такая правда была нужна?

Чехословакия и Советский Союз, как показали события, двигались в разных политических направлениях: Прага к бурной короткой оттепели, а Москва к безжалостной оккупации братской страны. Зикмунд и Ганзелка проявили себя как честные писатели и честные люди. Ганзелка считается одним из символов и кумиров Пражской весны, он активно участвовал в оппозиционной политике, подписал «Хартию-77»[36] и стал полным «врагом народа»; Зикмунд вел себя чуть осторожнее. Но их обоих, конечно, исключили и из КПЧ, и из Союза писателей, печать приключенческих книг остановили, перекрыли источники доходов, запретили путешествовать, больше не выпускали на газетные страницы и в телерадиоэфир. Зикмунд вернулся в Готвальдов — Злин (потому в этом городе и оказался в итоге дорожный архив), где друзья вместе со своими семьями базировались с 1950-х годов. Ганзелка смог устроиться работать садовником в Праге, потом уехал в глухую провинцию. Их травелоги изъяли и из советских школьных библиотек, а теперь не переиздают, наверное, потому, что эти книги кажутся устаревшими и наивными. Может быть, кажутся многим, но не мне.

Иржи Ганзелка скончался в 2003 году, успев получить от новой Чехии извинения, признание и награды. Мирослав Зикмунд оказался еще более крепким стариканом: едва его страна начала вновь открываться миру, как он отправился в Японию, потом в Австралию, потом в Сибирь, потом на Шри-Ланку собирать материал для очередных фильмов и книг. 14 февраля 2021 года ему исполнилось 102 года.

В Чехии, как и в России, получается, важно жить долго.

10:00 Липовый цвет Словацко Slovácko

Сын Славии, презрев обман,

Ты к счастью путь кратчайший самый
Укажешь всем. Тебе на рамо
Страданья крест недаром дан!
Ты сердце чистое в груди сокрыл,
Им шелест ангельских почуял крыл
И недоступные всем дали…
Недаром небеса в награду дали
Тебе и красоту свою сберечь,
И славную родную речь.

Ян Коллар. Дочь Славы (сонет XCV) (1832)

[37]

Керамические часы из деревни Тупесы. Работа Мирославы Валентовой

Ярким проявлением нерушимой чешско-словацкой дружбы считаются всенародные игры на пограничной вершине Велка-Яворжина (по-словацки Велька Яворина) в Белых Карпатах. Именно здесь каждый год в последнюю неделю августа проходит двусторонний праздник славянского братства. Как уверены организаторы фольклорных торжеств, сопровождающихся гимнами и танцами, активной ярмарочной торговлей, выпивкой, закуской, ну и всем остальным, без чего праздник не праздник, Велка-Яворжина десятилетиями остается «краем самых теплых встреч народов, которые, будучи разделенными вымышленной границей, в своих сердцах по-прежнему вместе». Первую братскую встречу чехов (мораван) и словаков на белокарпатском холме организовали в 1845 году, потом праздники то проходили, то не проходили, а с начала 1990-х, после распада совместного государства, стали регулярными, приобретя поучительный характер коллективных воспоминаний об использованных и, наоборот, растраченных шансах прошлого.