Честь снайпера

Перевалы следует удержать, чтобы позволить группе армий «Северная Украина» и всему составу Рейхскомиссариата СС отступить до того, как красные захватят всё.

С другой стороны, поезд небольшой, но важной группы чиновников безопасности СС, департамента IV-В4, имел тот же приоритет. Полагалось, что он возьмёт последний груз из Лемберга перед тем, как Лемберг будет сдан, а по пути следования добавит ещё несколько вагонов на станциях в качестве финального сбора трофеев. Сейчас он ждал угля здесь, на станции Станислава, распространяя деморализующие миазмы среди рядом находившихся людей — не только украинских железнодорожных рабочих, но и персонала Рейхскомиссариата.

Данные: груз IV-B4 был куда как легче, чем тысяча раненых солдат. По понятным причинам он не требовал затрат времени и ресурсов на своё поддержание, в то время как медицинский поезд постоянно нуждался в лекарствах, воде и продуктах для поддержания жизни своих пассажиров — несчастных раненых мальчишек. Это усложняло решение и добавляло административной ответственности, требуя тончайшей организации. С точки зрения логистики не было никаких сомнений, что состав IV-B4 требовал меньшего сосредоточения ресурсов, но в дело вовлекались неизбежные духовные элементы.

Доктор Грёдль презирал такие суждения. Что такое «духовный»? Что такое «моральный»? Что такое «этичный»? Это невозможно посчитать и выразить цифрами. Нужно иметь чувствительность к некоторым вещам, которой ему хватало разве что на Хельгу.

— Я ненавижу это, — говорил он. — Это пустое. Это не оценишь, этому не придашь форму, не взвесишь. Что это? Почему мы придаём такое значение подобным вещам?

— Я уверена, что ты справишься, мой дорогой, — отвечала Хельга, поглаживая ладонью гладкую голову Мици, сидевшей у неё на коленях. — Ты всегда справляешься, мой гений.

Вот и теперь он боролся со стоявшим перед ним вопросом, жаждая подсказки и всё же понимая, что необходимость совета будет расценена как слабость. Даже в такой момент Рейхскомиссариат был сточной канавой, населённой стремящимися амбициозными шлюхами, политиканами и заговорщиками, и все они только и ждали его ошибки, чтобы нашептать пакостей в нужные уши и вышибить стул у него из-под ног, чтобы самим влезть наверх. Врагов у него хватало. Знал бы только Генрих или сам Вождь, сколько вреда совершено из глупых амбиций! А он был слишком прост для политического мира. Он жил только ради долга, а не ради дурацких медалей, пустых титулов или повышений.

— Доктор Грёдль?

— Да, да, Берта. Я просто хотел быть понятным.

— Это нелегко, сэр, я понимаю.

— Надо двигаться дальше.

Он поморщился, почесал спинку носа, жалея, что у него нет под рукой чашки чая и продолжил:

— На чём мы остановились?

— …ускорили достижение конкретных целей.

— Да, да. Продолжай. «Этим определяются приоритеты с данного момента. Поезд 56 под протекцией департамента IV-B4 будет приоритетно снабжён углём и свободным проездом до точки назначения. Все властные структуры обязаны оказывать максимальное содействие этому составу. В дальнейшем последуют новые указания, вытекающие из логистической необходимости. Состав 118 медицинской службы Вермахта будет ждать минимум 24 часа в зависимости от пополнения запасов угля на станции Станислава. Ему будет позволено отбыть при пополнении запасов на девять процентов сверх операционной нормы.» Подпиши «Грёдль», остальное и так знаешь. Берта, отправь как можно быстрее.

— Вы понимаете, что полковник, доктор Хауфстрау, пойдёт к командованию Вермахта опротестовывать ваше решение, доктор Грёдль?

— Понимаю. Ничего не поделаешь. Что бы я ни делал, я наживаю врагов. Берлин отплатит мне, я полагаю. Рейхсфюрер Гиммлер имеет более чем весомое влияние. Если дело дойдёт до Вождя, он прикроет меня. Я всегда рассчитывал на свои особые отношения с Вождём. Будет скандал, но я всё равно должен поступать правильно.

— Вы настоящий идеалист, сэр. Вы мой герой.

Он мягко улыбнулся, но немедленно вернулся в прежнее состояние подозрительности, смешанной с раздражением, поскольку прямые комплименты и выражения чувств вызывали у него дискомфорт.

— Я помечу поезд 56 IV-B4, — продолжила она, — как следующий зелёным коридором как можно быстрее до Аушвица-Биркенау.

Москва

— Грёдль, Ханс, — сказал Крулов вслед выпущенному клубу сигаретного дыма, поднимавшемуся под потолок кремлёвского кабинета. — Одно из их мерзейших чудовищ. Как и многие из истинных злодеев, он сверхинтеллигентен и очень образован. Предпочитает быть известным как доктор Грёдль — в противоположность обергруппенфюреру СС Грёдлю.