Честь снайпера

Теперь он зовётся «старшим лидером группы» — в СС это генерал — майор, хотя обычно он избегает всяческих военных параллелей в своей работе. Это забавное фото в форме СС от 1942 года — единственное его фото в форме, что у нас есть. Повышенный до рейхскомиссара после отставки Коха, он правит Украиной последние полгода. За это время он отправил порядка пятидесяти тысяч людей в лагерь смерти Аушвиц-Биркенау. Он содержит движение по железнодорожным путям в полном соответствии с расписанием несмотря на сильные бомбёжки и обстрелы нашими героическими лётчиками. Хоть сам он никогда не воевал в поле, но сумел организовать одно из самых эффективных антипартизанских движений, что только существуют у немцев. Его усилиями более шести тысяч партизан были захвачены в плен или убиты. Чтобы запугать крестьян, он казнил порядка тысячи из них. Для толстячка в дорогом костюме он прорезал слишком кровавую дыру в родине-матушке.

— Ещё вопросы, Петрова? — спросил Крулов.

— Нет, товарищ.

— Очередное прекрасное враньё, — отозвался Крулов. — Хорошо прикидываетесь бездумным автоматом партии — как говорят чехи, роботом. Ничего кроме послушания. Даже ваши глаза скрывают вопросы. Но, конечно же, у вас есть вопросы. Вы не задаёте их, поскольку для нас, больших шишек, вопросы равны сомнениям, а если вы сомневаетесь — то и мы сомневаемся, а последствия этого будут неприятны.

Повисла тишина. Крулов дал себе волю, выразив истинное положение дел и использовав таким образом привилегию своего ранга. Даже один из дураков-НКВДшников выглядел теперь слегка растерянным от такого поворота дел.

— Ладно, — продолжил Крулов, — я сам задам вопросы, которые вы мудро решили пропустить.

— Как скажете, товарищ комиссар.

— Во-первых, почему он? Таких много, мы всех их выследим и прикончим после войны. Почему именно эта мелкая сошка в их огромной машине? Отличный вопрос, Петрова. Есть два ответа: первый вам позволено знать, а второй — нет. И если любая из этих трёх обезьян из НКВД сдаст меня, я закончу в камере их крепости со стволом пистолета за ухом. Правильно, джентльмены?

Три обезьяны неловко заулыбались.

— Ладно, полковник Диносович, уйми своё ржание и поясни.

— Да, товарищ комиссар. Дело в доступности. Ранее мы брали в плен их высокопоставленных офицеров, среди них даже был фельдмаршал. Однако, гражданские администраторы, которые наводят порядок и затем уходят в тень, сложнее обнаружимы, а если их и выявить, то точно засечь их всё равно очень нелегко. Этот Грёдль действует из Рейхскомиссариата «Украина» — РКУ — в Ривне, в котором находится большой военный комплекс. Он мощно укреплён и обороняется не только пехотными частями СС, но и эскадрильей перехватчиков. Бомбардировщики не могут прорваться, партизаны не подойдут достаточно близко для удара, так что этот бюрократ три года делает своё дело, живя как и любой другой чиновник — с женой и собакой в приятном особнячке, складывая цифры и принимая решения, словно бы и не прикасаясь к смертям и гибели.

Однако, всё изменилось в феврале, когда после кровопролитного сражения Красная Армия наконец освободила Ривне. Как и подобает крысе, он сбежал и исчез. НКВД охотилось за ним, и иной раз мы получали радиоперехваты, из которых узнали, что он обосновал временное убежище в городской мэрии Станислава, откуда и продолжает править остатками всё уменьшающейся империи, но с той же безжалостной эффективностью. Станислав находится примерно в двадцати милях от линии фронта. Однако, если в Ривне у него было собственное укрепление со многими кольцами укреплений, то в Станиславе — наспех обустроенная импровизация. Безопасность сляпана наспех, и между ним и нами нет дивизии СС. Это, как мы полагаем, делает его уязвимым для снайпера. Он живёт в отеле «Берлин». Каждым утром в знак того, как он выдрессировал город, он проходит пешком четыре квартала от отеля «Берлин» до городской мэрии, пересекая Гитлерштрассе и проходя через небольшой парк. С ним идут четыре телохранителя из Гестапо. Мы считаем, что для такого отменного стрелка, как вы, товарищ Петрова, это будет несложный выстрел — а выстрелить можно из любого здания по дороге. Кроме того, Станислав находится у подножия украинских Карпат, где у нас есть партизаны. Они обеспечат поддержку, транспорт и безопасность вашей задачи. Сам того не зная, Грёдль поместил себя туда, где мы можем его достать. А если мы можем — мы достанем. Мы обязаны это сделать ради наших партизан, ради солдат Красной Армии, даже ради убитых им евреев.

— Наступление, Диносович. Ты можешь рассказать ей о наступлении. Ей нужно об этом знать, да и немцы наверняка знают уже.