Честное хулиганское!

Внезапно Лола замолчала, наткнувшись на взгляд компаньона. Этот взгляд ей очень не понравился — он был неуверенный и несколько виноватый. Она отставила чашку. Маркиз отвел глаза.

— Ясно, — вздохнула Лола. — Роль богатой отдыхающей мне не светит. Ты хочешь определить меня туда медсестрой?

— Видишь ли, Лолочка…

Но она уже сорвалась с места и унеслась к себе в комнату. Вернулась она через две минуты в коротеньком, туго затянутом белом халате и с крахмальным колпачком медсестры.

— Мне идет? — Лола сияла. — По-моему, неплохо. Все-таки белое очень красит!

Она крутанулась на одной ноге и устремилась в прихожую к большому зеркалу.

— Конечно, хорошо бы подобрать какое-нибудь стильное ретро, — задумчиво бормотала Лола, вертясь перед зеркалом. — Косынку с красным крестом, длинный белый передник и строгое серое платьице с глухим воротом…

— Лола, — предостерегающе начал Маркиз, но было уже поздно. Его подруга глядела в зеркало затуманившимися глазами, прижимала руки к сердцу и читала с выражением:

— «Она была молода, красива; высший свет ее знал; об ней осведомлялись даже сановники. Дамы ей завидовали, мужчины за ней волочились… два-три человека глубоко и тайно любили ее. Жизнь ей улыбалась; но бывают улыбки хуже слез».

— Лола, — повторил Маркиз громче, — перестань!

Но не тут-то было. Остановить Лолу, когда она входила в роль, было так же непросто, как на полном ходу остановить трамвай:

— «Нежное, кроткое сердце… и такая сила, такая жажда жертвы!»

— Лолка, немедленно прекрати этот театр! — завопил Маркиз. — Не время сейчас для Бунина и Чехова!

— Это Тургенев, тундра. — Лола с заметным сожалением оторвалась от своего отражения. — До чего же ты, Ленечка, необразованный! И что это ты на меня кричишь? Ладно, буду простой медсестрой, только учти: уколы я делать не умею! Лекарство разве что могу дать и градусник поставить.

В этом месте Лолин компаньон и соратник издал какой-то странный звук — не то хрюк, не то сдавленный кашель, и Лола сразу поняла, что дело нечисто.

— Что ты хочешь сказать своим хрюканьем? — холодно спросила она. — Что работа медсестры мне не светит? Кем же ты намерен меня устроить в этот санаторий? Неужели горничной? О нет, Ленечка, этого я не переживу! Пыльные подоконники, грязный пол, все время перестилать постели… Ужас!

— Кошмар-р! — обрадованно вставил попугай.

Маркиз промолчал, и Лола окончательно сникла.

— Что, — ее лицо стало напоминать маску трагедии, — не горничной? Значит, официанткой? Час от часу не легче! Старухи будут капризничать за едой, а старики щипать меня за задницу!

— Это очень дорогой санаторий, там нет никаких старух, — процедил Леня.

— Значит, все-таки официанткой. — Лола по-своему истолковала его слова. — Но постой! Ты же сказал, что этот тип сломал ногу. Значит, он не ходит в столовую?

— Вот именно, — подтвердил Маркиз и снова отвел глаза.

— Кем же ты предлагаешь мне стать? Ночной няней? Сантехником? Сторожевой собакой?

— Зачем же так, Лолочка? — Леня уже знал, что сейчас последует, и на всякий случай отодвинулся подальше. — Вовсе я не предлагаю тебе стать сторожевой собакой, это просто смешно, верно, Пу И? Вряд ли у тебя получится. Но, понимаешь, санаторий действительно очень дорогой. Там своя охрана, персонал подбирают чрезвычайно тщательно, нужны дипломы и рекомендации. Квалификацию тщательно проверяют, а ты и в самом деле не сделаешь даже простой укол. И потом, даже если тебя возьмут, ты же не сможешь все время быть рядом с ним. А нужно держать его в поле зрения постоянно.

— Так что, мне устроиться к нему ночным горшком? Тогда он точно будет в поле моего зрения двадцать четыре часа в сутки.

Маркиз вежливо посмеялся шутке, потом спросил, не налить ли ей еще чаю. Лола сказала, что не нужно, но он на всякий случай встал и отошел подальше. Кот давно уже ушел спать в гостиную, попугай взгромоздился на холодильник, один только дурашка Пу И снова неосторожно подошел близко к Лоле.

Ежесекундно держа боевую подругу в поле зрения, Леня начал речь.

Он, конечно, все понимает, но работа есть работа. Лола всегда была умницей, так что не нужно ей объяснять, что не всегда мы можем себе позволить делать то, что хочется. Или не делать того, чего нам не хочется.

Этот Арбузов — их единственный шанс узнать что-то о деле, последняя и очень тонкая ниточка. И чтобы ее не оборвать, нужно действовать очень и очень осторожно.

— Что ты все говоришь о нитках? — скривилась Лола. — Не на прядильной фабрике! Ближе к делу.

— Как ты совершенно верно заметила, — льстиво продолжил Леня, — Арбузов мало куда выходит с загипсованной ногой. Еду ему приносят в номер, массажная сестра тоже приходит сама. Гуляет он на балконе — думаю, это скорее всего не балкон, а терраса, которая идет вдоль всего корпуса. Сейчас начало апреля, народу в этом VIP-корпусе немного. Арбузов занимает восьмой номер на втором этаже. Это крайний, а с другой стороны шестой номер свободен. По крайней мере, был свободен еще сегодня утром.