Чет и нечет (полный текст)

Маша вспомнила: вот сходят с теплохода приехавшие в городок на Чукотке капитан с черными усиками, его белобрысая жена и мальчишка, такой же белобрысый. Жена торжественно несет в руках горшок с разлапистой пальмой. В тот же день все жены офицеров и все ребята в городке знали: эту пальму семья капитана Коваленко повсюду возит с собой. Через год капитана Коваленко перевели в Ташкент, и все увидели: пальма уплывает вверх по трапу. Но цветочный горшок был уже другой, побольше. Откуда только взяли для него на Чукотке новую землицу! И сколько разных земель смешалось под разлапистой пальмой! А ведь могла бы весь свой век простоять на одном окошке. В Машиной памяти осталось: что-то было мудрое в той пальме - что-то объясняющее жизнь военных городков.

ОСЕНЬ

Глава первая

На школьном крыльце стоит женщина в строгом синем костюме. Седеющие волосы туго зачесаны назад. Лоб выпуклый: люди с такими лбами никогда никому ничего не забывают.

Можно уехать на север, на запад, на юг, на восток, но все равно в конце концов придешь и подашь папку с табелем и характеристикой вот такой суровой женщине в синем костюме.

Завучи всюду одинаковые. Директора бывают разные.

Рядом с ней - высокий, грузный человек, голова огромная, круглая, как шар, пегие волосы ежиком, лицо плоское, в грубых насечках, как на заветренном степном камне. Глянул на Машу, глянул на Витю - зарубки вдоль щек раздвинулись, складки на лбу пошли вверх: что-то человек сказал сам себе про двоих новеньких, пришедших утром первого сентября на школьный двор, огороженный низким глинобитным забором, отрезавшим от пустыни вытянутый прямоугольник. Есть места, где можно не тратиться на асфальт для двора: все гладко и каменно от природы.

Не у кого спросить, кто этот головастый человек, но он стоял там, где рядом с завучами всегда стоят директора, и он, конечно, был директором школы.

- Степанова Маша - восьмой «Б», - протрубила завуч густым женским басом. - Степанов Витя - пятый «Б».

Отойдя, Маша оглянулась на директора. С широкого лица ей подмигнул хитрый, глубоко запрятанный глаз: трусишь?

«Трушу! Все опять с самого начала!» Она положила руку на плечо Вити и ощутила невозмутимое спокойствие брата. Бочком сквозь галдящую, толкающуюся ребятню к ним подобрался Салман. Он не постригся и не принарядился по случаю первого школьного дня, только пришил несколько самых разных пуговиц к старой школьной куртке.

- Где твой портфель? - спросил Витя.

- Дадут портфель! - ухмыльнулся Салман. - Книжки дадут. Тетради. В школе все есть. Ты в какой класс?

- Пятый «Б». А ты в каком?

- И я в пятый «Б». У нас Вася будет.

- Вместе сядем? - обрадовался Витя. Про Васю - кто это? - пропустил мимо ушей.

- Давай, - равнодушно сплюнул Салман. - Вася скажет: «Иди к Мазитову, он один сидит», а ты не чикайся. Понял? Но сам не просись. Он скажет - сядешь.

- А если не скажет?

- Скажет, - уверенно обещал Салман. - Я один сижу. Место есть - Вася скажет.

И опять Витька не спросил, злой учитель или ничего. Мало Витьку жизнь колотила - потому и беззаботный, неприметливый. Пришел в школу, а ведь наверняка не знает: новенькому из городка полагается от ребят в первый день по шее, чтобы не зазнавался. Новеньких из городка обязательно испытывают, далеко ли слезу держат. Салман поглядел на белый чубчик, на чистенькие Витькины руки и подумал снисходительно: «Ладно, сядешь с Мазитовым, не будет тебе по шее - это уж точно». И на Машу перевел острый взгляд: «А тебе что будет? Знаешь?»

Пустых мыслей у Салмана сроду не водилось, но тут с чего-то заворочались: ну, а если бы не Витька в пятый «Б», а Витькина сестра? Нет, лучше от нее подальше! Опасный для Салмана человек!

Маша не торопилась. В длинном коридоре, как во всех школах, пахло непросохшей масляной краской. И еще какой-то пробивался сквозь ремонт извечный тяжеловатый дух. Маша еще не знала: так пахнет в домах, построенных из самана. На неровных, досиня заселенных стенах висели плакаты и монтажи, вроде бы все на русском языке, русскими буквами, но не каждый поймешь. Однако если слева на кумаче написано: «Кош кельдыныз», а справа «Добро пожаловать» - кое-что можно понять. Отец объяснил ей и Вите: здесь в одних классах преподают на казахском языке, а в других - на русском. Во всех «А» - на казахском, во всех «Б» - на русском. Но и в русских классах учатся ребята-казахи и есть уроки казахского языка. Для детей военнослужащих они не обязательны, но отец советует Маше и Вите ходить на эти уроки: никакое знание не бывает лишним.

Маша шла долгим коридором и замечала: вот учительская, вот пионерская, вот канцелярия, вот кабинет физики. Прежний опыт подсказывал: новичку первым делом надо изучить школьную географию - где и что размещается, начиная от учительской и кончая уборной.

- Ты, оказывается, не из бойких. - Маша ощутила у себя на плече тяжелую, властную руку, увидела синий рукав костюма. - Пойдем со мной, у меня первый урок в твоем классе. - Светлые, будто выгоревшие глаза с красными прожилками смотрели испытующе. - Тебе понравилась наша школа?