Четки

Он оглядел салон Нысы. Все молчали за золотыми масками. Существовало правило, что во время миссии никто не разговаривает, чтобы не терять бдительность, а прежде всего, чтобы не раскрыть перед другими людьми свою личность. Время разговоров еще придет, когда они сдадут рапорт и пойдут в столовую. Тогда можно рассказать что-то об отпуске, следя за тем, чтобы не выдать ничего из личной жизни.

Он посмотрел на коммуникатор. До цели оставалось десять минут. Потом еще две-три на задержание. Пятнадцать минут на возврат, финальная верификация и «мусоропровод». Если все пойдет по плану, через два часа он будет потягивать бесплатный виски в столовой.

Может, стоит немного ограничить алкоголь? Девушки были в восторге, когда с ними флиртовал элиминатор. Но, к сожалению, он говорил слишком громко, потому произвел впечатление не только на них. Он понятия не имел, кем был этот парень за соседним столиком. Зато тот узнал, кем был Восемь Один. Предложение, поступившее на следующий день, принадлежало к ряду таких, которые не отклоняют. На самом деле было странно, потому что все свелось к тому, чтобы рассказать девушке и двум чудакам, как выглядит работа элиминатора. Он предпочитал не думать о том, кем были те люди. К счастью, это уже в прошлом.

* * *

— Неделю назад ты убеждал меня поставить на Крушевского, хотя мы сотрудничали с Велицким много лет. Потом Крушевский обосрался, и мы начали искать альтернативу для Велицкого. Когда я практически решился на Здонека, ты говоришь мне все же поддержать Велицкого, — бизнесмен развел руками и покачал головой. — Я уже потерялся. В чем дело?

— Ситуация очень динамична, — ответил Вольф из темноты заднего сиденья лимузина. — Существует и такой вариант, что Крушевский может выиграть. А это означает смертельную угрозу нашим интересам. Пока что ты должен мне доверять.

Бизнесмен фыркнул.

— Доверять? Тебе? Ты не пытался говорить прямо? Не заматывая в целлофан? С Крушевским покончено.

— До этих пор ты не потерял на моих советах и на сотрудничестве со мной. Идет игра, для которой есть тысяча симуляций. Ни один результат не точный, пока не станет реальным. Большинство из них показывают аномалии — если Здонек отнимет голоса Велицкого, Крушевский может выиграть. И точно так же, если Велицкий будет бороться со Здонеком. Мы этого не хотели бы.

— Минутку. — Мужчина указал пальцем в темноту, в которой сидел Вольф. — Хочешь сказать, что если мы поддержим Здонека, то выиграет Крушевский? Я давно не слышал большей ерунды.

— Все будет просто, если мы будем и дальше поддерживать Велицкого. При большом перевесе он может игнорировать противников. Замолчит их насмерть.

— Ты недавно сказал, что Велицкий уже так испачкался, что это только вопрос времени, когда он сойдет с арены. Я правильно помню? За него уцепилось слишком много пиявок, и он уже не может совмещать столько разных интересов. В том числе наших. Их стало слишком много. Ты хотел вычистить конюшню и пустить в нее нового конюха, который будет работать только на нас.

— Ситуация изменилась. — Волчий голос неизменно оставался спокойным. — Теперь Велицкий — меньшее зло.

Мужчина сплел пальцы и молча думал. Его мысли прервал дым, который закрутил в носу. Он чихнул.

— Надо тебе столько дымить? — спросил он с раздражением.

— Это помогает сохранять секретность.

— Серьезно? Так же, как темнота? Рассчитываешь на то, что Элиминация сюда к тебе не сунется, потому что испугается темноты?

* * *

Главной трудностью было то, что объект никогда не сотрудничал. Правила предполагали минимизацию побочных эффектов, и это не было простой задачей в условиях погони в подсобке ресторана или в переполненном магазине. Элиминация старалась избегать подобных мест, хотя не всегда получалось. Однако приоритетом было задержать объект как можно быстрее. По неписаным правилам закрывались глаза на ущерб имущества и здоровья пострадавших третьих лиц, если это было в границах разумного, а само задержание проходило быстро и эффективно. Восемь Один не раз этим пользовался — небольшой погром всегда поднимает настроение.

Реакция объекта всегда была загадкой. Некоторые сидели в ступоре и позволяли себя обездвижить, а потом затянуть в фургон и привязать к креслу. Другие убегали или пытались защищаться. Время от времени реагировал кто-то из окружения. Это усложняло дело, но, с другой стороны, давало возможность прибегнуть к средствам насилия. Восемь Один с радостью пользовался шансом, если он только появлялся. Были и те, кто до последнего, даже с мешком на голове, угрожали. Эти больше всего забавляли Восемь Один. Порой попадались хитрецы, которые пытались их подкупить. Очень жаль, что этому нельзя поддаться. Разумеется, Элиминация была неизбежной, но разве помешало бы принять банковский перевод на несколько тысяч злотевро? Элиминируемый все равно уже не нуждался в деньгах.

Он вспомнил последнюю миссию перед отпуском. Адвокат. Как там его звали? Марек Реведа. До самого конца думал, что это обычное похищение. Не допускал мысли, что его забирает Элиминация. Восемь Один улыбнулся своим воспоминаниям.