Четвертая мировая война. Будущее уже рядом

Нам кажется, что, когда мы распознаём образы, читая заголовки статей или рассматривая фотографии, мы думаем. Но это не так: распознавание образов — это просто распознавание образов, в зависимости от того, включают ли они активно зоны лингвистической коры, соответствующий процесс обеспечивается или сетью выявления значимости (СВЗ), благодаря которой, например, можно осуществлять различные медитативные практики, или центральной исполнительной сетью (ЦИС), когда вы, например, смотрите мою лекцию на YouTube.

Мышление же — это когда вы прокручиваете в своей голове интеллектуальные объекты, относящиеся к решаемой задаче, и они складываются у вас там в более сложные структуры. За это отвечает дефолт-система мозга (ДСМ), которая эволюционно предназначена просчитывать отношения с другими членами нашей стаи (каждый из которых является реконструированным и достаточно сложным интеллектуальным объектом).

Впрочем, это только верхушка айсберга. Исследования в этой очень, надо признать, ещё молодой области нейрофизиологии активно продолжаются. К настоящему моменту в ряде научных работ, систематизирующих результаты последних открытий, сообщается, что можно выделить до пятидесяти различных функциональных сетей мозга, отвечающих за ту или иную поведенческую активность человека.

Как я уже сказал, каждая такая сеть должна сформироваться в мозге человека в процессе его взросления. Разумеется, мозг человека имеет какие-то генетические предустановки, которые этому способствуют, но, как это всегда бывает с нервной тканью, если её потенциальный функционал не получает необходимого объёма тренировки и должной поддержки из окружающей среды, качество работы таких систем в последующем, мягко говоря, оставляет желать лучшего.

Теперь несколько слов о том, как происходит это формирование данных нейронных сетей, о чём мы знаем благодаря замечательной работе группы нейрофизиологов под руководством Дэмиена А. Файра (Орегонский университет здоровья и науки) и Александра Л. Коэна (Вашингтонский университет в Сент-Луисе), опубликованной в PLOS Biology в 2009 году.

Название этой статьи, думаю, можно перевести так: «Функциональные нейронные сети развиваются от „локальной к распределённой“ организации» (Functional Brain Networks Developfroma «Local to Distributed» Organization). Собственно, этим всё и сказано.

Если требуются объяснения, то они выглядят так…

Изначально нейроны мозга связаны друг с другом локально — то есть, грубо говоря, кто где родился, тот там и пригодился. Угораздило тебя быть нейроном зрительной коры — будешь соединён с себе подобными, а если в теменной доле или в лобной — то данные тебе от рождения связи будут с клетками теменной доли или, соответственно, лобной.

Но мозг должен научиться работать как целостный аппарат. Вот вы видите предмет — погремушку, например. Видеть — это работа затылочной доли, зрительной коры. Но вы не только её видите, вы ещё хотите её взять, а взять её можно только рукой. Однако же нейроны, которые отвечают за движение вашей руки, находятся в лобной доле, за центральной бороздой — то есть это вообще край света. Как одно с другим совместить?

Не буду углубляться, но вы понимаете, что погремушка, кроме прочего, ещё и гремит, что привлекает вас за счёт активизации клеток височной доли. Да и не просто так нам её хочется, не святым духом мы движимы, а тоже нервными клетками, которые находятся вообще в глубине мозга — в подкорковых структурах.

Наконец, вам надо концентрировать на ней внимание, а тут уж и без лобных долей не обойтись, а руки не должны дрожать, и тело должно за рукой тянуться, то есть нам тут и мозжечок понадобится… Могу не продолжать?

Да, любое, даже кажущееся чрезвычайно примитивным действие, — это синхронная, слаженная работа различных нервных центров, расположенных в разных областях мозга («распределённая организация»). Мы не думаем разными частями мозга в разных случаях («локальная организация»), мы думаем всем мозгом сразу, но не сразу от момента рождения.

Для того чтобы перейти от «локальной организации» к «распределённой», мозг должен пройти долгий путь обучения — в нём должны сформироваться длиннющие магистрали, те нервные пути, которые свяжут один регион мозга с другим в единое целое и под разные задачи.

Некоторые удивляются — говорят, что вот как так может быть, что у ребёнка больше нейронов, чем у взрослого, а голова у него маленькая? И правда, получается, что голова потом больше становится, а нейронов меньше, — не логично. Но так и есть, просто объём мозга растёт не из-за увеличения количества нервных клеток, как раз за счёт разрастания этих «межрегиональных связей», так называемого «белого вещества».

К сожалению, книга чёрно-белая, а без цветовых обозначений это будет трудно понять (там слишком много нюансов, да и модель математическая, и тут мало что напоминает о том, что перед вами мозг), но все-таки посмотрите на диаграмму, которую приводят профессора Файр и Коэн с коллегами в своей статье, — рис. № 18.