Четвертое крыло

Сдерживает ли хоть что-то такую огромную власть? Есть ли у нее противовесы?

Даин чуть замедлил шаг и оказался между мной и Рианнон.

— Передумай, — еле слышно прошептал он.

— Нет, — я говорила гораздо увереннее, чем чувствовала себя.

— Ты. Должна. Передумать, — его рука нашла мою. В тоннеле было узко, мы все шли вплотную друг к другу, и его жеста никто не заметил. — Пожалуйста.

— Я не могу, — я покачала головой. — Ты бы сам мог бросить Кэт и сбежать к писцам?

— Это другое, — его рука сжала мою, и я почувствовала напряжение в его пальцах, в его ладони. — Я всадник.

— Ну, может, и я тоже, — прошептала я, когда впереди появилось пятно солнечного света.

Я не верила в это раньше, когда не могла сбежать из-за запрета матери. Но теперь у меня был выбор. И я выбрала остаться.

— Не будь… — он осекся и выпустил мою руку. — Я не хочу хоронить тебя, Ви.

— Одному из нас когда-то придется хоронить другого. Неизбежно. Нет, это не грустно. Это просто факт.

— Ты знаешь, что я имею в виду.

Свет впереди вырос в арку высотой в десять футов, ведущую нас к основанию Полосы.

— Пожалуйста, не делай этого, — взмолился Даин, на этот раз в полный голос, не утруждая себя шепотом, когда мы вышли под лучи солнца.

Вид отсюда, как и всегда, открывался захватывающий. Мы были все еще высоко на горе, в тысячах футов над долиной, и зеленая травяная гладь с вкраплениями приземистых деревьев и разноцветных пятен диких цветов, казалось, бесконечно простиралась на юг. Потом мой взгляд обратился к высеченной в скале Полосе, и, не удержавшись, я в который раз проследила маршрут от препятствия к препятствию, все выше и выше, пока не добралась до вершины хребта. Согласно изученным картам, оттуда было совсем близко до каньона почти правильной прямоугольной формы — летного поля. Я прикусила губу, глядя на разрыв в ровной линии деревьев.

Обычно на поле разрешалось ходить только всадникам — за исключением Дня Презентации.

— Не знаю, смогу ли я смотреть на все это, — сказал Даин, возвращая мое внимание к себе.

Я посмотрела на его полное скрытой силы лицо. Идеально подстриженная борода окаймляла полные губы, сжатые в скорбную линию.

— Тогда закрой глаза.

У меня был план — дерьмовый, но попробовать стоило.

— Что изменилось между тем днем, когда ты перешла парапет, и сегодняшним? — снова спросил Даин.

В его глазах мешались эмоции, бо́льшую часть которых я не могла угадать. Ну кроме страха. Тот в интерпретации не нуждался.

— Я.

* * *

Через час, перелетев через беспорядочно крутящиеся столбики, я спрыгнула на безопасную гравийную дорожку. Третья порция препятствий закончилась. Осталось два. И я до сих пор не прикоснулась ни к одной из веревок.

Клянусь, я чувствовала, как Даин смотрит с нижней части трассы, где Тайнан и Лука еще не начали свое восхождение, но я не глядела вниз. Не было времени на то, что, как он думает, станет последним взглядом, и я не могла позволить себе задержаться и утешить его, когда впереди оставались еще два препятствия.

Одно из которых я ни разу не успела отработать на тренировках — почти вертикальный пандус в конце.

— Ты сможешь! — завопила Рианнон с вершины утеса, когда я добралась до «дымохода».

— Или можешь сделать нам всем одолжение и упасть! — раздался другой голос.

Джек, без сомнения. Если на тренировках здесь был только наш отряд, то теперь каждый из первогодков мог наблюдать за происходящим: или снизу, или уже с вершины.

Я поглядела вверх, на полукруглую расселину, внутри которой должна была взбираться, а затем вернулась на несколько футов назад по тропинке.

— Что ты делаешь? — закричала Рианнон, когда я схватила одну из веревок и потащила ее вбок.

Та цеплялась за поверхность скалы, и вниз летели мелкие камни.

Веревка была дико тяжелая и растягивалась с трудом, но мне удалось зацепить ее нижнюю часть за камень в основании «дымохода». Натянув веревку как можно крепче, я поставила одну ногу на стену расселины, дернула веревку на пробу, а затем вознесла молитву Зинхалу, чтобы все получилось.

— Она что, имеет право так делать? — прорычал кто-то сверху.

Имею и сделаю. Прямо сейчас.

Затем я подняла другую ногу и начала маленькими шажками взбираться по правой стороне «дымохода», ступая по камням и перехватывая веревку руками, чтобы поддерживать свой вес. Примерно на полпути вверх веревка резко дернулась, соскользнув где-то наверху с большого валуна, но я быстро перехватила ее и продолжила подъем. Сердце стучало в ушах, но убивало не это, а боль в ладонях. К середине «дымохода» казалось, что языки пламени пожирают мои руки, и я стискивала зубы, чтобы не закричать.

Вот он. Верх «дымохода».

Веревка натягивалась все сильнее, вот она задела верхний край расселины, и я использовала всю оставшуюся силу, чтобы подтянуться. И после этого упала на четвереньки.

— Да, так его! — завопил Ридок с вершины утеса и заулюлюкал. — Вот она, наша девочка!

— Вставай! — закричала Рианнон. — Еще одно осталось!