Четвертое крыло

Его лицо было неподвижным, словно высеченное из мрамора, но от гнева в его глазах у меня перехватило дыхание. Это была чистая… ярость.

— Так что, к сожалению для всех вовлеченных лиц, теперь существуем мы — если Эмпирей позволит Тэйрну сохранить его выбор.

О. Боги.

Я привязана к Ксейдену Риорсону.

— И теперь, когда Тэйрн в игре и другие кадеты знают, что он готов к связи… — Он вздохнул, раздражение проступило в чертах его лица, когда он бросил взгляд вбок, сжав челюсти.

— Вот почему Тэйрн сказал мне остаться с тобой, — прошептала я, когда осознание последствий чуть улеглось в бунтующем нутре. — Из-за бездраконных.

По меньшей мере три десятка из них стояли на противоположной стороне поля, наблюдая за нами с жадностью в глазах — включая Орена Сейферта.

— Они попытаются убить тебя в надежде, что удастся заставить Тэйрна связаться с кем-то из них. — Ксейден покачал головой, останавливая Гаррика, который уже подходил к нам. Лидер секции замер, сжав губы в прямую линию. А потом зашагал обратно через поле. — Тэйрн — один из сильнейших драконов на Континенте, и огромная сила, которую он направляет, скоро станет твоей. В ближайшие несколько месяцев те, кто не связан, будут пытаться убить новых всадников, пока узы слабы, пока у них еще есть шанс, что дракон передумает и выберет их, так что они не будут отброшены на целый год назад. А ради того, чтобы заполучить Тэйрна, они будут готовы на все. — Ксейден снова вздохнул, словно разжился еще одной скучной, выматывающей постоянной работой. — Есть сорок один несвязанный кадет, для каждого из них ты теперь цель номер один.

Он поднял палец.

— А Тэйрн думает, что ты будешь играть роль телохранителя. — Я фыркнула. — Он не знает, как сильно я тебе не нравлюсь.

— Он прекрасно знает, насколько я дорожу собственной жизнью, — ответил Ксейден, скользя взглядом по моему телу. — Ты удивительно спокойна для того, кто только что узнал, что на него скоро откроется охота.

— Для меня это обычный вечер осенней среды. — Я пожала плечами, игнорируя то, как кожа нагревалась под его взглядом. — И честно говоря, то, что за мной охотится сорок один человек, пугает гораздо меньше, чем высматривать в каждом темном углу тебя.

Ветерок ударил мне в спину, когда позади нас приземлилась Андарна. Затем последовал ураган и дрожь земли. Это уже был Тэйрн.

Не говоря ни слова, Ксейден отвел взгляд от моего лица и зашагал через поле по диагонали, туда, где уже приземлилась Сгаэль, заслонив драконов других командиров.

— Скажите мне, что все будет хорошо, — прошептала я Андарне и Тэйрну.

«Все, как и должно быть», — ответил Тэйрн, его голос звучал хрипловато и скучно.

«Вы не отвечали мне».

Ну прекрасно. Теперь я их обвиняла. Слегка.

«Люди не могут знать, что говорят во время встреч Эмпирея, — ответила Андарна. — Так заведено».

Значит, каждый всадник был заблокирован, а не только я. Эта мысль странно успокаивала. К тому же понятие Эмпирея в целом — новость дня для меня. Каори, должно быть, на седьмом небе оттого, что вся эта драконья политика стала явной. Что же они решили?

Я бросила взгляд на мать, но она смотрела куда угодно, только не в мою сторону. Генерал Мельгрен в мундире, увешанном медалями, шел к передней части помоста. Пожалуй, в одном Даин прав — верховный генерал нашего королевства внушал ужас. У него никогда не было проблем с использованием пехоты в качестве пушечного мяса, а жестокость его контроля над допросами и казнями пленных была хорошо известна. По крайней мере, в нашей семье о ней говорили за обеденным столом. Его дракон, огромный, воплотившийся кошмар, занимал все пространство рядом с помостом, и в толпе воцарилась тишина, когда Мельгрен сложил руки перед лицом.

— Кодаг сообщил, что все драконы высказались по поводу девчонки Сорренгейл. — Малая магия усиливала его голос, и тот громко звучал над полем.

Не девчонка. Женщина. Мысленно поправила я его, и живот свело от несправедливости.

— Хотя по традиции на каждого дракона полагается один всадник, еще не было случая, чтобы два дракона выбрали одного и того же всадника, и потому драконьего закона против этого не существует, — заявил он. — Хотя некоторым всадникам может показаться, что это не совсем… справедливо. — Судя по его тону, он сам входил в число этих всадников. — Драконы устанавливают собственные законы. И Тэйрн, и… — Он оглянулся через плечо, и его помощник бросился вперед, чтобы прошептать на ухо. — …Андарна выбрали Вайолет Сорренгейл, и их выбор остается в силе.

В толпе зароптали, но с моих плеч словно гора свалилась. Мне не придется делать невозможный выбор.

«Так и должно быть, — проворчал Тэйрн. — Люди не имеют права голоса в законах драконов».