Четвертое крыло

— Но ведь Барлоу все-таки был связан? — спросил Ридок. — Хотя, как я слышал, его оранжевый жалохвост один из самых мелких.

— Так и есть, — подтвердила Квинн. — Вот почему он испытывает трудности сегодня утром.

— Не волнуйтесь — я уверена, он компенсирует недостаток социального одобрения другими способами, — пробормотала Рианнон и, прищурившись, посмотрела на мой поднос. — Тебе нужно есть больше белка, Ви. Ты не выживешь на одних фруктах.

— Это единственная еда, в которой я могу быть уверена, что ее не отравили, особенно учитывая Орена на раздаче. — Я принялась чистить апельсин.

— Ох, блин! — Имоджен перекинула три куска ветчины на мою тарелку. — Она права. Тебе понадобятся все силы, чтобы ездить верхом, особенно на таком большом драконе, как Тэйрн.

Я посмотрела на ветчину. Имоджен ненавидела меня так же сильно, как и Орен. Проклятье, это она сломала мне руку и выбила плечо в день оценки.

«Ты можешь ей доверять», — сказал Тэйрн, и я вздрогнула, роняя апельсин.

«Она меня ненавидит».

«Перестань со мной спорить и съешь что-нибудь».

И снова его тон не подразумевал отказа.

Я подняла глаза и встретилась взглядом с Имоджен. Она склонила голову и вызывающе прищурилась.

Что ж, я опустила взгляд в тарелку, отпилила вилкой кусок ветчины, забросила его в рот и начала жевать, сосредоточившись на разговоре за столом.

— Какая у тебя печать? — спросила Рианнон у Эмери.

Поток воздуха пронесся над столом, дребезжа стаканами. Манипуляция воздухом. Понятно.

— Эпическая сила, — Ридок расширил глаза. — А сколько воздуха ты можешь переместить за раз?

— Не твое дело. — Он едва удостоил Ридока ответным взглядом.

— Сорренгейл, после того как сегодня закончатся занятия, ты моя, — заявила Имоджен.

Я сглотнула, отправляя кусок ветчины в желудок.

— Что?

Она снова вперилась в меня своими бледно-зелеными глазами.

— Встретимся в зале для поединков.

— Я уже работаю с ней… — начала было Рианнон.

— Хорошо. Но мало. Мы не можем позволить ей проиграть ни одного вызова, — возразила Имоджен. — Я собираюсь помочь тебе накачаться. Нужно укрепить связки и мышцы вокруг твоих суставов перед возобновлением испытаний. Только так ты сможешь выжить.

Я почувствовала, как дыбом встают волоски на шее.

— И с каких это пор тебя волнует мое выживание?

Это ведь не из-за отряда. Не может быть. Учитывая, насколько ей было наплевать раньше.

— С сегодняшнего дня, — ответила она, сжимая вилку в кулаке, но едва уловимый взгляд в сторону помоста в конце зала выдал ее с потрохами. Она беспокоилась не от душевной доброты. Что-то подсказывало мне, что это был приказ. — На утреннем построении отряды будут уплотнять. В каждом отделении останется по два, — продолжила она. — Аэтос сохранил в живых наибольшее число своих первокурсников — отсюда и нашивка, — поэтому ему разрешат сохранить отряд, но мы, вероятно, получим еще несколько человек, когда расформируют менее успешные.

Как можно незаметнее я посмотрела вправо. Взгляд проскользил мимо других столов Четвертого крыла к помосту, где сидел Ксейден со своим заместителем и командирами секций, включая Гаррика, чьи плечи выглядели так внушительно, будто он должен был занимать по меньшей мере два места за столом. Гаррик первым посмотрел в мою сторону с явным… Что это? Беспокойством? Затем он отвел взгляд.

Единственная причина, по которой Гаррик мог бы беспокоиться, — теперь он знал. Он знал, что моя судьба связана с судьбой Ксейдена.

Мой взгляд метнулся к Ксейдену, и грудь сжалась. Такой. Охренительно. Прекрасный. Видимо, моему телу было плевать, что он самый опасный в квадранте, потому что по венам тут же разлилось тепло, обжигая кожу.

Он чистил яблоко кинжалом, снимая кожуру одним длинным движением, и лезвие даже не дрогнуло, когда Ксейден поднял глаза, и его взгляд встретился с моим.

Голову начало покалывать.

Существовала ли хоть одна часть моего тела, которая физически не реагировала на его взгляд?

Он бросил взгляд на Имоджен и снова на меня, и это все, что мне было нужно, чтобы знать наверняка. Он приказал ей тренировать меня. Ксейден Риорсон теперь занимался тем, что сохранял жизнь своему смертельному врагу.

* * *

Несколько часов спустя, после формирования отрядов и зачитывания списка погибших, все всадники первого курса Четвертого крыла стояли перед своими драконами на поле в только что выданной кожаной форме.

Здесь кожа была толще, чтобы защищать всадника во время полета. Я застегнула куртку с длинными рукавами поверх своей чешуйчатой брони.

И в отличие от нашей обычной униформы, которую можно было подгонять под себя, на кожанках для полета не было никаких знаков отличия, кроме звания на плече и лидерских обозначений. Никаких имен. Никаких нашивок. Ничего, что могло бы выдать нас, если мы окажемся разлучены с нашими драконами в тылу врага. Только множество ножен для оружия.