Четвертый

Немного деревянным шагом двинулся туда, куда мне безапелляционно указали, и уселся, насилуя плохо гнущиеся ноги, под широченным стволом дерева, ощупав утрамбованную сотнями задниц площадку. Очередь поглядывала удовлетворенно — нарушивший ее ритм чужак изгнан, скелле, вообще, не обращала на меня внимания, и я решил, что, если по чуть-чуть, можно попробовать избавиться от последствий непрошеного вторжения.

Закрыв глаза и отгородившись от любопытных, я начал очень медленно, по капле, греть и без того опаленную тропическим светилом почву, стараясь захватить как можно более широкую площадь — не дай бог еще плавиться начнет или даже просто задымится!

Казалось, что просидел так довольно долго, хотя так до конца и не избавился от неприятных ощущений — еще бы чуть-чуть, еще немного, когда почувствовал — что-то изменилось. Женский голос негромко вскрикнул совсем рядом. Открыл глаза. Передо мной стояла, загораживая вход в резиденцию с головой очереди и девушкой привратником, незнакомая скелле в темной одежде. Женщина прикрывала рот рукой, как будто душила услышанный мною вскрик. Я торопливо осмотрелся — вроде ничего нигде не парит и не плавится, хотя и пованивает как-то подозрительно, но народ в очереди уставился скорее на незнакомку, чем на меня. Оно и правильно — она скелле, а я просто мутный мужик.

Сидеть в присутствии дамы было неловко, и я поспешил подняться. Возможно, сделал это слишком резко, возможно, тому были иные причины, но скелле попятилась, все также закрывая рот одной рукой и положив другую на грудь. В ушах звенело, остатки озноба давали о себе знать, и было ощущение, что я говорю из глубины пустого аквариума:

— Здравствуйте.

Было заметно, как тренированная воля скелле брала свое: разгладилось под маской невозмутимости лицо, руки опустились, женщина выпрямилась. Я ждал предсказуемых вопросов, но она внезапно отступила еще на шаг, от чего стали видны широко открытые в изумлении, совершенно детские глаза привратницы, вынырнувшие из-за плеча моей визави, а в следующее мгновение с достоинством склонила голову.

— Орден верен своим обетам, эль! Мы рады видеть тебя в нашем доме.

Она не стала дожидаться моей реакции, повернулась и приглашающе подняла руку. Но направились мы, вопреки моему ожиданию, не в распахнутые двери, а куда-то вдоль стены резиденции. Я послушно зашагал следом, провожаемый сотней глаз — застывшая очередь и вдруг показавшаяся просто удивленной девчонкой скелле у входа.

Моя сопровождающая молчала. Я топал позади и чувствовал, что начинаю расслабляться. Кажется, выбор был правильным. Если кто и поможет мне, то это будет вот этот осколок древности, сохранивший верность таким же древним клятвам на далеком уцелевшем востоке.

Сразу же за ближайшим углом, украшенным традиционной массивной башней, обнаружилась небольшая дверь. Скелле остановилась, сделала знак подождать, я почувствовал, как шевельнулось рядом со мной искусство.

— Минуту, эль, — бросила на меня взгляд, явно чего-то ожидая, моя спутница.

Я, немного взбудораженный очередным касанием, мучимый остатками не до конца выветрившегося жара, чувствуя, что ожидание затягивается, спросил:

— Позволите? — немного отставил руку в сторону. — Мне надо на минутку.

Сказал, увидел удивленный взгляд, сам почувствовал двусмысленность, немного смутился, но вместо объяснений просто торопливо сбросил остатки теней на подходящий камень, торчавший неподалеку. Ничего не произошло. Разве что дрогнул нагретый воздух над булыжником, да что-то отчетливо треснуло — все! Я же, наконец-то, очистил восприятие реальности от непрошеных ощущений. Задевающее мою голову солнце привычно жгло кожу, мурашки озноба стремительно исчезали в духоте длинной рубахи, ничто не бродило под кожей разбуженной волной — блаженство!

Всмотревшись в обеспокоенные глаза спутницы, счел нужным пояснить:

— Гораздо легче, когда вы не обращаете искусство на меня, — я поморщился, вспоминая ощущения, — это немного неприятно.

— Неприятно? — отозвалась растерянная скелле, маску невозмутимости которой терзало пробивающееся любопытство, когда дверь щелкнула и открылась.

— Ну да, — я не нашелся что ответить, глядя на свою сопровождающую и на явно удивленную красивую молодую женщину, уставившуюся на меня из открытого проема, — здравствуйте!