Четвертый Рим

Такси мчалось по городу, все трое прильнули к стеклам и не отрывали глаза до самой Исаакиевской площади. Санкт-Петербург оказался в сто крат прекраснее, чем представлял Луций. Маленький садик с фонтаном отделялся от громадного здания отеля стоянкой для машин, на которую заехал таксист. Подхватив чемоданы, он быстрой рысцой повлек их к широкому стеклянному козырьку, по которому бежали огненные буквы «Англетер». Дрогнула круглая вращающаяся дверь, и из отеля ринулись на помощь таксисту два дюжих швейцара в огненно-рыжих жилетах с золотыми эполетами и цепями через плечо. Ни слова не говоря, они внесли чемоданы в расписанный фресками, убранный в искусственные меха и шелк вестибюль и удалились на свой наблюдательный пост у входа.

— Пропуска, пожалуйста, — обратилась к Пузанскому очаровательная девушка-портье и, только взяв документы в руку, сразу вся подобралась и быстренько схватила трубку коммутатора.

— Гости особого внимания! Всем ответственным дежурным приготовиться, — оповестила она и с улыбкой обратилась к Пузанскому: — Какие номера предпочитаете и на каких этажах? Об оплате не извольте беспокоиться. Личный гость регента оплачивается из особого фонда.

— Тогда приготовьте два номера пониже, — попросил Пузанский. — Одиночный люкс и двухместный попроще. Но рядом.

Луций и Василий, озираясь, вошли в номер. Они даже не представляли, что существуют подобные помещения. Взор Луция немедленно приковала видеоустановка с фильмотекой, насчитывающей не менее пятидесяти кассет. Что касается Василия, то он как-то сразу забрел в ванную комнату и застыл пораженный видом десятка золоченых приспособлений неизвестного назначения.

В номере можно было играть в настольный теннис, а может быть, и в лаун. Из гостиной небольшой коридорчик вел в спальню, где стояли еще один телевизор с видеоплейером и магнитофон.

За спиной у Луция кто-то деликатно фыркнул. Он резко обернулся. Это большой холодильник менял режим работы. Юноша на всякий случай открыл его и охнул. Холодильник был набит изысканной снедью. Одна на другой стояли несколько банок с черной и красной икрой; семга в прозрачной упаковке соперничала краснотой с крабовыми ножками. На нижней полке красовался фабричный торт в картонной упаковке. Рядом — завернутые в салфетки пирожные. Луций чуть не упал в обморок.

— Брат, где ты? — позвал он. Никто не отозвался. Тогда юноша вытащил из холодильника сверток с пирожными и прошел в ванную.

— Ты знаешь, что это? — спросил он мальчика, протягивая ему руку со свертком.

Василий принял сверток, развернул его. Тотчас из-за спины Луция протянулась рука и знакомый голос произнес:

— Вы как в том анекдоте. Погасили свет и едите черную икру с черным кофе. Это надо же: поедать сладкое в ванной!

— Господи, — не сдержался Луций, — только тебя нам тут не хватало! Да как ты проник в номер? Я же его закрыл.

Никодим долго прожевывал пирожное, потом подошел к ближайшему умывальнику с розовой раковиной и золочеными кранами и скинул с себя мундир. Грязная тряпка упала посреди великолепия, и в ванной стало совсем непарадно.

— Принять ванну и пожрать, — пробурчал он, — а разговоры потом. Я же обещал свести тебя в Петербург, вот и выполняю свое обещание.

Он, не смущаясь, снял брюки, трусы и встал под душ. Братья молча вышли.

Сгоряча Луций хотел бежать к Пузанскому и рассказать ему о преследованиях Никодима, но потом решил сначала разузнать причину нового появления незваного гостя.

— Все-таки это был он, — задумчиво сказал Василий. — Помнишь, я говорил тебе о солдате на дрезине. Он так и катил за нами, только на чем он приехал, если в Бологом у путей другая ширина колеи?

— На чем-то приехал, — пожал плечами Луций. Никодим вышел розовый, причесанный, перепоясанный полотенцем.

— У тебя что с бельем? — спросил он деловито. — Да ты не волнуйся, завтра я пойду в магазин и куплю десяток комплектов.

— Чего же ты себе не купил? — довольно холодно отозвался Луций. — А потом я не уверен, что мы сможем увидеться завтра. У меня в общем-то есть начальник, куда он меня загонит — мне неведомо. И вообще, что ты меня преследуешь, я тебя не приглашал. Или ты хочешь сказать, что тоже живешь в этой гостинице и попал ко мне случайно, перепутав номера.

— Да, — хладнокровно подтвердил Никодим. — Я тоже живу в этой гостинице, только номера я не путал. У тебя же двухместный номер, не правда ли?

— Я не хочу, чтобы ты жил в моем номере, я не хочу, чтобы ты носил мои вещи, я не хочу, чтобы ты делал мне подарки, еще вопросы есть?

— И родителей своих ты увидеть не хочешь? Или ты скажешь Пузанскому, что, мол, так-то и так-то, государственные преступники находятся рядом со мной, помогите мне их увидеть. Да ты знаешь, какой хвост за вами пушистый стелется? Ты думаешь, просто так тебя здесь поселили? А? Я тебя уверяю, чтобы легче было наблюдать за всеми вашими передвижениями. Единственный человек, который может тебе помочь, это я.