Четвёртая власть Третьего Рейха. Нацистская пропаганда и её наследники

Пропаганда представляла план как «призванный улучшить жизнь рядового гражданина» Третьего рейха, важное народное мероприятие нацистского режима. Однако за кулисами пропагандистской шумихи, на одном из первых заседаний штаба уполномоченных по четырехлетнему плану, Геринг так сформулировал истинные цели первой «четырехлетки»: «Министр-президент (то есть он сам. – К.К.) считает своей задачей добиться того, чтобы через четыре года вся германская экономика была готова к войне» (21). И определенный резон в этом имелся: милитаризация дает стимулы современному производству, помогает смягчить безработицу. Некоторые страны, собственно, так до сих пор и живут.

С введением четырехлетнего плана государственное хозяйство подверглось еще большему укрупнению. Перевод экономики на военные рельсы осуществлялся при помощи регулирования производства и сбыта товаров, правильного распределения сырья, четкого руководства всеми работами и запрещения новых капиталовложений в некоторые области мирной промышленности. К 1939 году промышленное производство выросло по сравнению с 1933 годом примерно на 60 %, а по производству станков Германия заняла второе место в мире.

Особое внимание было уделено производству нефти внутри Германии. Если в 1938 году добывалось ежемесячно 44 150 тонн нефти, то в 1939-м – уже 57 930 тонн в месяц, производство синтетического горючего в 1938 году достигло 1,7 миллионов тонн (22). Искались заменители и для других видов стратегического сырья. Чтобы избежать слова «эрзац», которое население плохо воспринимало еще со времен Первой мировой войны, журналисты ввели в оборот новый пропагандистский штамп – «новые производственные материалы». И действительно, немецкие ученые нашли несколько новых заменителей – всяческих пластмасс и искусственной резины. Не останавливаясь на достигнутом, с 1937 года в Германии власти развернули всенародную кампанию по сбору макулатуры, костей, вышедших из употребления монет, олова и другого вторсырья (что не помешало после начала войны конфисковать у населения всю медную утварь).

Не брезговало правительство и крупным мошенничеством. По совету хитроумного Шахта оно обесценило ценные бумаги Германии (акции, государственные обязательства), хранившиеся в банках других стран. Затем правительство тайно скупило эти бумаги по курсу 12–18 % номинальной стоимости и вновь продало внутри Германии за настоящую цену. Прибыль от этой махинации составила 80 и более процентов – свыше 250 миллионов марок.

Внешнеэкономическая конъюнктура также складывалась благоприятно: доллар обесценивался, поскольку президент США Франклин Рузвельт отменил золотой стандарт, и, таким образом, Германия одним махом освободилась от значительной части своей внешней задолженности. Доходы государства от налогов, составившие в 1933 году 6,9 млрд. марок, в 1938 году, благодаря экономическому подъему и усовершенствованной методике сбора налогов, поднялись до 17,8 млрд. марок (23).

Плюс грабеж внутри страны. Обреченные на разорение и бегство, еврейские собственники за гроши продавали свои предприятия представителям титульной нации. 260 крупнейших еврейских фирм Германии были «ариизированы» влиятельными промышленниками, отдельные представители которых даже не принадлежали к нацистской партии. Тоже, своего рода, приватизация.

Грандиозные успехи давали богатейшую пищу нацистской пропаганде для превознесения социального строя, лично фюрера и его соратников, и помогали подстегивать народ к новым трудовым свершениям во имя возрождения Германии. Начиная с 1934 года, в Третьем рейхе начали проводить «Имперское профессиональное соревнование». Победителей соревнования чествовали, словно олимпийских чемпионов, а 1 мая приглашали в Берлин на личную встречу с вождем. Число людей, вовлеченных в подобные производственные состязания, постоянно росло: с 500 000 в 1934 году до 3 500 000 в 1939-м. В массы были брошены хлесткие лозунги, такие как «Труд – это капитал». К тому времени отошедший от Гитлера Фриц Тиссен язвительно комментировал сей популистский шедевр, не понимая его глубокой пропагандистской подоплеки: «Все те пышные лозунги вроде «Труд – капитал» внесли свой вклад в разрушение немецкой экономики. Поскольку их непрерывно повторяли люди, коих вполне можно было считать здравомыслящими, в конце концов, в них поверили. Во время поездки в Бразилию даже посол Риттер сказал мне тоже: «Труд – капитал». Я был ошеломлен, ведь Риттер много лет был начальником экономического отдела МИДа. Как он мог одобрять такую чушь?» (24) Не чушь, а подмена понятий, дезориентация масс и нивелирование классовых противоречий.

Одновременно Гитлер не уставал повторять, что национального возрождения можно достичь только социальными мерами на основе национализма. Национальной идеей, которую он проповедовал, стало создание бесклассового общества по признаку расовой принадлежности, уничтожения такого, на его взгляд, зла, как партийная система, и решение «еврейской проблемы».