Четыре года падал снег

- А я слышала, будто с какой-то планеты он привез с собою женщину красоты невиданной, - подхватила княгиня Устоева, - вроде как невесту...

- О, у этих знаменитостей все они "вроде как невесты"! - Фыркнула графиня Голодева.

Обмахиваясь веером, она обводила цепким взглядом салон, и вдруг её лицо одеревенело, а глаза зажглись опасным огнем. В салон входила большая компания пьяных господ, среди них виднелся светлый образ дражайшего супруга. Образ был очень веселым и в руках держал тарань. Стоявший около окна барон фон Штофф закрыл глаза, и мысленно пожелал Сергею долгих лет жизни... Однако ничего не случилось, графиня Голодева в обществе была неизменно светской дамой, ярость свою сдержать умела, правда до той поры, когда можно будет выплеснуть её во всей полноте. Посему, Ольга Васильевна ограничилась лишь тем, что слегка раздула ноздри и с тихим шипением выдохнула воздух, глядя на шумную компанию жизнерадостных господ. Они, тем временем, рассаживались и включались во всеобщее обсуждение вопроса: придет ли Хрустальницкий?

Весьма сильно пошатываясь, Сергей подошел к дрожащей супруге и, поцеловав ей руку, хотел что-то сказать, но, натолкнувшись на взгляд её горящих глаз, отшатнулся, что-то неразборчиво пробормотал, и поскорее вернулся к остальным.

- Ах, господа, господа, - князь Михаил развалился в кресле, вытягивая ноги, - погода нынче просто дрянь!

- А я слыхал будто юный цесаревич давеча уши себе отморозил, и император решил кораблями да взрывами тучи разогнать, - сказал Самородов, может, и весна начнется.

- От взрывов весны не будет, - возразил Белоголовцев, - она начнется, когда ей время придет.

- Так может этого ещё лет десять не случится, - вмешался Голодев, сил уж нет никаких.

- Сергей, идите сюда! - махнул рукой фон Штофф.

Голодев подошел к окну, на мраморном подоконнике, в резных горшках цвели растения розовыми цветами.

- Друг мой, - Карл поправил воротник рубашки Голодева, - я разговаривал с де Ариньяком, упросил его дать вам отыграться...

- Что? - вытянулось лицо Сергея. - Отыграться? Да я же...

- Нет, нет, - поспешно прервал его Карл, - Вы не сами будете это делать, за Вас может кто-то играть, надо просто найти достойного де Ариньяку соперника.

- Где же я найду такого? Маркиз прекрасный игрок...

- Если мы сможем доказать, что он жульничает, ему конец, - тихо произнес фон Штофф. - Очень многие будут счастливы съесть его живьем, маркизу столькие должны.

- А если он не жульничает? - Сергей смотрел в окна, где средь бесконечно летящего снега зажигались тусклые пятна фонарей. - Если он играет честно?

- Тогда мы найдем того, кто умеет жульничать! - в сердцах отрезал Карл. - Милейший друг, Ваше равнодушие и опущенные руки не делают Вам чести! Я за Вас хлопочу но, в конце концов, это ж не я проиграл корабль! О чем Вы вообще думали, когда садились с ним за стол?

- Я был в дурном расположении духа, - мрачно ответил Сергей, - а кроме карт не было более никаких развлечений.

- Прекрасно развлеклись, не спорю! Странно, что ограничились кораблем, а не спустили все имение!

Карл пригладил жесткие рыжеватые волосы, этот жест всегда означал досаду и посмотрел на Сергея. Высокий, стройный Голодев всегда был натурой излишне романтичной и чувствительной. Волей-неволей, Карл вспомнил юного Сергея, какой он был безрассудный и горячий... Потомок одного из старейших родов, среди девиц он неизменно имел большой успех. Карл же никогда не мог похвастаться выдающейся внешностью, но одиночеством не страдал, благодаря веселому характеру и доброму нраву.

Друзьями они были неразлучными, женились почти одновременно и планы на будущее имели приогромнейшие. Через год супруга Карла скончалась от болезни, завезенной на Инфанту с какой-то провинциальной планеты. Карл так больше и не женился, тем более, перед глазами постоянно маячил образец семейства Голодевых. Красивые, большие серые глаза Сергея, некогда горевшие веселым огнем, давно погасли, в каштановых кудрях засеребрилась седина, а великолепную стать портили сутулившиеся плечи...

Карл вздохнул, подозвал официанта, и взял с подноса два бокала шампанского.

- За Вас, мой друг, - сказал он, протягивая Сергею один.

- Благодарю.

В салоне произошло какое-то оживление, Сергей, оторвавшись от созерцания снега, посмотрел в зал. В салон входил Хрустальницкий под руку с невероятной особой. Высокая, стройная, она была затянута в облегающее платье из золотой чешуи, а её пепельные волосы, в отличие от пышных причесок дам, свободно сыпались по плечам и спине. Тонкие смуглые черты лица красавицы были довольно надменны, а черные глаза смотрели холодно и равнодушно.

- Вот так да! - прошептал фон Штофф. - В жизни не видел, чтобы женщина так одевалась!

- Да уж...