Четыре года в Сибири

Жил-был волк. Он был помесью степной волчицы и северного волка. Он был зол, быстр, кровожаден и на костреце у него был коричнево-красноватый мех. Он наследовал это от матери; от отца у него была серая шкура и размер. Он был зловеще велик и силен. Самая яростная и самая сильная собака не могла справиться с ним. Киргизы, калмыки, башкиры, татары в степных поселениях и казаки в станицах рассказывали об его нападениях и убийствах. Но о нем знали и крестьяне в тайге, самоеды, остяки, вогулы и другие кочевые народы, которые населяют бескрайнюю тундру Сибири и пасут там свои оленьи стада.

Снова и снова этого гигантского волка пытались заманить в засаду, поймать в капкан, отравить его – без толку. Животное было умно и всегда ловко избегало опасности.

Волка прозвали «Одиноким», потому что в большинстве случаев его видели в одиночку. Он охотился и убивал один, и только редко становился предводителем и вожаком изголодавшейся стаи, которая приводила тогда людей в состояние панического ужаса, так сильны и смелы были его разбойничьи набеги на пасущиеся стада. Постепенно дошло до того, что в нем скоро уже видели не волка, а шайтана – злого духа лесов – который получал свою дань противозаконно и насильственно.

Мать Одинокого была невелика и почти темно-красная. Ее выводок состоял из четырех красноватых, кровожадных и двух серых, более сильных животных. На глубоко спрятанном, тщательно оберегаемом волчицей торфяном болоте лежало множество разбросанных костей. С трудом и опасениями растила она свой выводок. Молодые волки росли и развивались великолепно.

Лето прошло, наступила осень, и старая волчица постепенно обучала волчьим повадкам своих волчат.

Когда смеркалось, они все подкрадывались к стадам. Издалека молодые волки слышали блеяние овец, человеческие голоса и собачий лай, до тех пор, пока ночь постепенно не спускалось и все стихало. Тогда волчица подкрадывалась ближе, но волчата, дрожа, оставались позади. Она, осторожно пригнувшись, скользила по земле. Внезапно звучит громкий крик, яростное, хриплое тявканье собаки... пригнувшись, и испуганно сидят вместе молодые волки. Наконец, приходит мать, тащит в зубах большого гуся.

Зубы рвут, размалывают, перья летят в разные стороны, и уже ничего больше не остается от птицы. Волки спешат прочь, так как знают, что люди на ферме теперь лежат в засаде.

Несколько быстрых скачков, пригибание к земле, короткая, быстрая гонка, и уже старая волчица поймала и придушила зазевавшуюся лису. Мгновенно вся волчья семья набрасывается на животное, и по волчьим обычаям от лисы остается один лишь хвост.

Дальше бегут рысью волки, они издали чуют овечьи стада. Они должны быть очень осторожны, так как стада добросовестно охраняются сильными, косматыми собаками казаков или их охотничьими собаками, длинноногими борзыми, и такая собака легко справится с молодым волком. Снова старуха подкрадывается вперед. Она ищет защиту за любым самым маленьким возвышением, в самом низком углублении она прижимается низко к земле, чтобы потом высматривать дальше, подкрадываться ближе. С темной стороны она подбирается к стадам, потому что боится диких собак пастухов. Долго она подкрадывается вокруг, всегда чуя, ища, высматривая, всегда под ветром, так как собаки кочевников обладают прекрасным нюхом. Наконец, ее зеленоватые светящиеся глаза обнаруживают одного оказавшегося немного в стороне от стада ягненка. Прыжок, один укус, и она убегает назад. Она слышит разбегающиеся стада, ругань пастухов, злой лай собак, которые бросаются за ней. И старая волчица использует все свои силы в беге, все, что ее легкие в состоянии отдавать в усталом, истощенном теле. Как тень она несется над землей. До высокого защищающего камыша она добегает из последних сил, исчезает там, продолжает бег, сжимая в зубах судорожно бьющегося ягненка. Плотный камыш удерживает собак, так как туда не осмеливаются забраться даже самые дикие из них. Волчица приносит добычу своим щенкам. Зубы рвут мясо, волки пожирают ягненка, но все же, они еще далеко не сыты. Они мчатся дальше по степи, продолжают охоту, чтобы наполнить свои ненасытные животы.

Снова старая волчица подкрадывается кругами к новому стаду. Ее в темноте не отличить от земли. Пристально она высматривает, вся превратившись в один комок крайнего напряжения. Курдючная овца беспечно пасется лишь чуть-чуть в стороне от стада, но этого волчице достаточно. Она нападает! Собака пробегает поблизости от нее! Она хотела подогнать пасущуюся в стороне овцу к стаду, но она чует ее, вероятно, ветер в эту секунду сменился, и уже также другие собаки бегут, и в то время как овцы убегают и звучит топот лошадей, они преследуют старую волчицу. Серая тень мелькает над черной землей ночи... бежит прочь он... яростные собаки с пеной у рта гонятся за ней.

Черная ночная степь, зловещая тьма в высоком камыше, и собаки отстают, так как они не любят мрак, как и человек. Они знают, что там их подкарауливает смерть.

И они садятся на кострец, поднимают головы к темному небу и воют. Гав-гав-гав... гав... ууууу... ууууу...