Четыре крыла Земли

Коби не нашелся, что ответить. Все правильно. Только, если верить самому Камалю, прослушаешь запись на этом диске, а тебя потом и самого уберут. Впрочем, откуда они знают, что он, Коби, до сих пор не прослушал? Если Камаль прав и Хаймана могут убрать на всякий случай, значит, и Кацира могут. То есть влип. Молча, крича самому себе «Остановись!», Коби вытащил диск из полупрозрачного пластикового пакета и подошел к компьютеру.

– Вы по-арабски понимаете? – спросил Камаль.

– Да так ... сабах эль хир – сабах эль-нур{Доброе утро (араб.).}... В школе девяносто было, правда, в акбаце-бет{Подгруппа для более слабых учеников.}. Ну и с вами немного подучил. Он хотел заорать «Не надо! Не хочу! Боюсь!» Но вместо этого откашлялся и хриплым голосом произнес: – А в чем, собственно говоря, дело?

– А дело вот в чем, – зазвучал в пропитанной ужасом и «ноблессом» атмосфере голос Ибрагима Хуссейни. – Таамри не хочет ни чтобы евреи, ни чтобы арабы занимали Канфей-Шомрон. Он купил этот участок земли, и с израильским бизнесменом, членом Кнессета Йорамом Кациром заключил сделку, и тот через подставных лиц начнет на территории бывшего поселения строить казино. Представляешь, казино, расположенное куда удобнее, чем иерихонское, обслуживающее и весь север Израиля, и палестинских богатеев, и иорданцев и ливанцев, а будет мир с Сирией, так и сирийцев! Ради этого можно в жертву принести не только тебя, но и всю Палестинскую революцию. Или, что до Йорама Кацира – то весь Израиль. Казино будет, деньги капать будут, а кто кого уничтожит – арабы еврейское государство или евреи арабское – до этого Таамри с Кациром дела нет. Кстати, у Кацира сын командует ротой где-то там в ваших краях. Встретишь – привет передай.

– Мазуз! Мазуз! – голос стал взволнованным. – Я чувствую, что они уже где-то рядом. Мазуз! Если у тебя есть бойцы в Хевроне, пришли их мне на помощь. Я попробую пробраться в развалины бывшего еврейского квартала за аль-харам аль-ибрахими аль-шариф{Арабское название пещеры Махпела.}. Мазуз, если у тебя нет своих людей в Хевроне, пожалуйста... – тут голос его дрогнул. Казалось, Ибрагим плачет. – Пожалуйста, пришли откуда угодно, хоть из Самарии. Я попробую дождаться. Пожалуйста, спаси меня! Они ведь убьют меня, а я... я очень жить хочу!

Лицо Коби было цвета простыни.

– Йорам Кацир... – шептал он. – Йорам Кацир...

– Йорам Кацир, – подтвердил Камаль.

– А что...

«Кстати, у Кацира сын командует ротой где-то в ваших краях». И тут арабы поняли.

У Камаля Хатиба подкосились ноги. Юсеф подумал, что никогда уже не увидится с Рамизой.

– Эта запись – фальшивка, – прошептал Коби.

Камаль и Юсеф молчали.

– Эта запись – фальшивка? – повторил Коби уже с вопросительной интонацией. Арабы молчали. Внезапно смутное подозрение вспыхнуло в мозгу у Коби.

– Кто убил Ахмеда Хури? – спросил он.

– Я, – спокойно ответил Камаль и, прежде чем Коби успел как-то отреагировать, начал рассказывать.

Он рассказал, как его бывшему хозяину сайиду Таамри позвонил друг из Иерусалима, по совместительству депутат Кнессета, как сообщил, что их совместное предприятие по переделке территории бывшего пункта еврейского возрождения в международный игорный притон оказалось под угрозой, что поселенцы собираются захватить его, да и базирующиеся в соседней Эль-Фандакумие «Мученики Палестины» слишком уж разрослись и укрепили позиции. Опасное соседство! Рассказал, как по телефону был разработан план, согласно которому одновременно уничтожались ударные силы бойцов Шихаби и поселенцы ставились в такое положение, что дальнейшие попытки вернуться на родное пепелище выглядели чудовищной неблагодарностью. После этого сайид Абдалла Таамри лично позвонил вожаку «Мучеников» Мазузу Шихаби, объявил ему, что решил сделать его головорезов своей гвардией, а на следующий день велел незамедлительно отправить на плато Иблиса (тут Коби вздрогнул) человека с видеокамерой, чтобы заснять место предстоящей засады на поселенцев.

– А я, – пояснил Камаль, – позвонил вам и посоветовал послать патруль на плато Иблиса, а потом побеседовать по душам с «корреспондентом».

– А я, – добавил Юсеф, – по приказу того же Таамри вышел на проселок, ведущий к плато Иблиса, и выяснил, что выбор Мазуза пал на Ахмеда Хури.

Коби, раздавленный всем, что обрушилось на него, перевел взгляд на жирное лицо Юсефа.

– С этого момента, – продолжал Юсеф, – началась моя слежка за Ахмедом Хури. И обнаружилось, что он бегает не только к вам, господин офицер, но и к Мазузу Шихаби.

– Что?! – буквально вскричал Коби, глядя при этом на себя каким-то отстраненным взором и мысленно удивляясь прочности своего позвоночника.