Четыре крыла

– Пацан закричал: «Вы его убили!» Я увидел выражение его лица и понял – через минуту он даст стрекача и приведет ко мне ментов. Я схватил его за горло. – Голос Виноградова-старшего во тьме внезапно осекся. – Он не оставил мне выбора. Он же свидетель. Он бился у меня в руках, словно яростный звереныш. Всего меня исцарапал. Но я его задушил. Сидел на кухне. Глядел на их трупы… Хотел застрелиться. А потом нашел в кладовке рулон полиэтилена. Замотал их в коконы. Снес в подвал в сарае. Решил потом вывезти в лес и похоронить. Но она… Верушка… она все время была со мной. Укатила в Москву лишь спустя пять дней. Я спустился в подвал, а там… Оххх! Известь не спасла. Из полиэтилена уже сочилась жижа. Погода стояла теплая, и трупы разлагались. Я понял – мне в багажнике их не вывезти. Чудовищная вонь все пропитает. И трупная слизь даже сквозь коконы загадит мне тачку. Я высыпал остатки извести и махнул в супермаркет – прикупил еще несколько мешков извести про запас. Насыпал в подвале гору. Я не знал, сколько надо ждать, когда негашеная известь подействует… Сколько месяцев пройдет? Год? Я был в панике. Хотел сначала затаиться, залечь на дно. Но подумал – если я, отец, не хвачусь Игоря, меня же первого и заподозрят. Про второго пацана я вообще ничего не знал – кто он? Откуда взялся? Его же тоже станут искать? Я решил отвести от себя подозрения. Пошел в полицию и написал заявление о пропаже сына без вести. Я готовился к допросу, но когда вы с ментом нагрянули ко мне тогда… я испугался. А мент меня еще долбил своими вопросами. Орал на меня. Я думал – у меня сердечный приступ начнется. Но я сдюжил. Не поддался вам тогда. Ночами, правда, уже не мог уснуть – все ломал голову, как быть дальше с их телами в извести? Залить весь подвал к черту цементом? Или поджечь сарай? Пусть сгорит с ними вместе дотла?

– Не залили цементом. Не сожгли! – крикнул в темноте Макар.

Свет вспыхнул в доме. Макар увидел Клавдия, прижавшегося спиной к стене дома, почти рядом с распахнутым окном. И Виноградова-старшего – внутри у подоконника. С охотничьим карабином.

– Я не хотел убивать сына! – Виноградов-старший рубанул воздух левой мускулистой рукой, словно отсекая от себя все их обвинения. – О втором мальчишке я горько скорблю! Но я был вынужден задавить его… клопа… Он бы на меня донес. А в тюрьму я не сяду!

Его новый резкий отчаянный жест.

– Да пошли вы все!! – Виноградов-старший вскинул карабин и…

– Не стреляйте! Не надо! – почти взмолился Макар.

Клавдий рванул в окно, пытаясь его обезоружить. Но ему помешала створка, отгородившая его от Виноградова-старшего. И тот опередил его на долю секунды. Он уже не мог развернуться корпусом и выстрелить в упор в Мамонтова.

Он дернул рукой вверх, приставил дуло карабина к виску и…

Выстрел!

Убойная сила отбросила его к стене.

Кровь из простреленного виска обагрила светлые виниловые обои.

Глава 40 Песчинки

Саундтрек Shigeru Umebayashi «Song Yumeji's theme»

Две недели спустя

Полицейские в костюмах химзащиты извлекли тела Игоря и Руслана из подвала, они долго и тщательно разгребали горы насыпанной извести. Труп Виноградова-старшего осмотрели и увезли в морг. С вердиктом – суицид. Обычная полицейская рутина.

Макару и Клавдию в этот раз избежать общения с полицией не удалось. Они досыта хлебнули уголовно-процессуальной канители, от коей столь самоотверженно пытался их уберечь участковый Бальзаминов. Но особых вопросов у полиции к друзьям не возникло. Место происшествия в Полыни говорило само за себя.

Клавдий и Макар почти не обсуждали между собой события в Полыни. Оба они словно все еще слышали роковой выстрел во тьме… Макар меланхолично вспомнил греческий миф – пророческий и печальный, однако он уже не брался судить об отношениях Кинира и Адониса. О взаимных чувствах и страстях сына и кругом виноватого перед ним отца… Сын после разлуки явился к отцу за самой банальной вещью – деньгами. Напуганный счетчиком, выставленным ему грозным и могущественным клубом «Малый», он обратился за помощью к единственному родному человеку на свете, но уязвил его своими обвинениями в самое сердце. Вместо помощи он получил от отца вечный покой. А его неожиданный, но верный и преданный товарищ Руслан не смог в третий раз спасти приятеля от смерти и судьбы. Напротив – он, Приносящий Беду, возможно, косвенно сыграл гибельную роль в жизни Адониса. Или то все досужие суеверия? Макар размышлял и об этом. Тело Руслана опознали быстро по его врожденному «редчайшему телесному рудименту». В результате его мать Розу избавили от страшной процедуры посещения морга. Останки Игоря и опознавать-то было некому. Все сделали формально, пригласив в прозекторскую несчастную Верушку, видевшую последней отца и сына вместе – в марте месяце. Еще сравнили их ДНК, она и подтвердила родство.