Четыре после полуночи

В первый раз после появления на пороге Шутера со стопкой листков Морт серьезно задумался об этом. В бесчисленных рецензиях на книги Морта Рейни неоднократно отмечалось, что он не оригинален и грешит заимствованием сюжетов. Он помнил, как Эми читала рецензию на «Мальчика Перемалывателя органов», где сначала отдавали должное динамизму и легкому языку романа, а затем высказывали предположение об определенной подражательности сюжета. Эми тогда сказала: «Ну и что? Можно подумать, критики не знают, что существует минимум пять удачных оригинальных сюжетов, которые писатели пересказывают снова и снова?»

Сам Морт считал, что существует минимум шесть сюжетов: успех, провал, любовь и потеря, месть, ошибочное принятие одного персонажа за другого и борьба за власть – от Бога или дьявола. Первые четыре он пересказывал снова и снова, как одержимый; если подумать, то и в сборник «Время сева» вошли три из этих сюжетных мотивов. Но разве это плагиат? Если да, то все романисты в мире повинны в плагиате.

Плагиат, считал Морт, – это неприкрытая кража. А он в жизни не совершал ничего подобного. Никогда.

– Никогда, – решительно произнес он и зашагал в кабинет с высоко поднятой головой, как воин, идущий на поле брани. И там он просидел следующий час, не написав ни слова.

26

Бесплодная трудовая смена за компьютером убедила Морта, что ужин неплохо бы выпить, а не съесть, и он уже приканчивал второй бурбон с водой, когда телефон снова зазвонил. Морт осторожно подошел к аппарату, сильно пожалев об отсутствии автоответчика. У них все-таки есть одно первоклассное качество: можно отслеживать входящие звонки и отделять друзей от врагов.

Морт нерешительно стоял над телефоном, думая, как ему не нравится звук, который издают современные аппараты. Когда-то они звенели и даже весело бренчали, теперь же издают пронзительное завывание, напоминающее о мигрени, которой не терпится начаться.

Ну возьмешь трубку или так и будешь стоять, слушая, как он звонит?

Я не хочу говорить с ним снова. Он пугает меня, он будит во мне ярость, и я не знаю, какое из этих состояний мне меньше нравится.

Может, это не он.

А может, он.

Настойчивое кружение этих мыслей оказалось еще хуже пиликающего «тиуиу» телефона, поэтому Морт поднял трубку и грубо сказал «алло». Звонил совсем не опасный смотритель его дома, Грег Карстерс.

Грег, разумеется, расспрашивал о пожаре. Морт снова ответил на все вопросы, думая, что объяснять про пожар – это почти как рассказывать о чьей-то скоропостижной смерти: если что-то и способно вывести из шокового состояния, так это частое повторение известных фактов.

– Слушай, Морт, я сегодня в конце дня побеседовал с Томом Гринлифом… – начал Грег. Морт подумал, что Грег говорит немного чудно – как бы с опаской. – Они с Сани Троттсом красили методистскую церковь.

– Ты говорил с ним о моем приятеле?

– Говорил, – подтвердил Грег еще более осторожно.

– Ну и?

После короткой паузы Грег произнес:

– Том сказал, может, ты дни перепутал.

– Перепу… как это понимать?

– Видишь ли, – извиняющимся тоном начал Грег, – Том сказал, что действительно проезжал вчера днем по Лейк-драйв и видел тебя. Он тебе помахал, и ты махнул в ответ. Но, Морт…

– Что? – Морт испугался, что уже знает ответ.

– Том утверждает, что ты был один, – закончил Грег.

27

Долгую минуту Морт молчал. Ему казалось, он не в силах ничего сказать. Грег тоже не произносил ни слова, явно давая ему время подумать. Том Гринлиф, конечно, не желторотик, он был шефом Дейва Ньюсама минимум три, а то и все шесть лет. Но он и не старый маразматик.

– Боже мой, – выдавил наконец Морт. Он говорил очень тихо. У него отчего-то перехватило дыхание.

– Я тут думаю, – несмело вступил Грег, – может, это Том перепутал дни? Сам понимаешь, его нельзя назвать…

– …желторотым птенцом, – закончил Морт. – Это понятно. Но если в Тэшморе кто-нибудь лучше его замечает приезжих, то я не знаю кто. Том Гринлиф помнит чужих всю свою жизнь, Грег. Это одна из обязанностей местных сторожей-смотрителей. – Он несколько секунд колебался, но внезапно его прорвало: – Он же смотрел прямо на нас! Он смотрел на нас обоих!

Осторожно, словно пытаясь пошутить, Грег сказал:

– А ты точно не придумал этого типа, Морт?

– Такую возможность я даже не рассматривал, – медленно произнес Морт. – До этой минуты. Если ничего подобного не было, а я бегаю и всем рассказываю, что было, получается, я сумасшедший.

– Я так не думаю, – поспешно возразил Грег.

– Зато я думаю, – сказал Морт, соображая: Может, этого он и добивается – заставить всех считать меня сумасшедшим. А в конце концов сделать правдой то, во что все поверили.