Четыре сокровища неба

– Нет! – кричу я. – Не оставляйте нас!

Что-то обрушивается, удар в лицо. Я слышу еще один треск, когда мой нос ломается, и на этот раз меня не прижимает ни бревном, ни огромным грузом, который можно было бы назвать болью. Есть только белизна, и у этой белизны нет имени.

– Тупой цыпленок, – рычит тот, кто меня ударил. – Ты научишься меня слушаться.

Это уже слишком для меня. Я закрываю рот, пытаясь проглотить жжение. Кажется, что я плачу, слезы смешиваются с соплями и кровью, теплые и медленные, когда скапливаются у меня на подбородке. Голос Тедди возвращается:

– Остальные. Пошли. Сейчас же.

10

Нас выстраивают в ряд, впереди Нам и Лам: их длинные косы, теперь вялые и растрепанные, связаны друг с другом. Люди в масках окружают нас по бокам, их ружья направлены нам в виски. Чжоу идет замыкающим. Мужчины сзади ставят ему подножки на каждом втором шаге и смеются, когда он наконец падает лицом в грязь. Они поднимают его, затем снова пинают.

Мы идем в молчании. Время для попыток умолять прошло.

Я смотрю на деревья и кусты, мимо которых мы проходим, пытаясь найти что-то знакомое. Мы уже некоторое время идем по направлению к горам, ветер усиливается с каждым шагом. Пирс отдалился на целую жизнь, и я больше не верю, что Мюррей все еще является пунктом назначения. Мой разбитый нос горит, кровь наконец-то превратилась в красную корку на губах. Я вспоминаю ночи в борделе госпожи Ли, когда мои губы выглядели почти так же.

Мы идем все дальше и дальше вверх по холму, которому, кажется, нет конца. Над головой пульсирует солнце, удлиняя тени позади нас. Мы те, кто идет прямо, и мы те, кто стелется по земле. Я смотрю на свою тень, желая, чтобы она вырвалась и убежала в другую сторону. Она остается мне верна.

Тедди достигает вершины первым. Он спрыгивает с лошади и встает на вершине, солнечный свет заливает его тело и обрамляет его ярость.

– Здесь и пообедаем, – зовет он мужчин, которые все еще плетутся вверх по холму. Остальная часть группы движется вперед, ободренная обещанием еды. Несколько человек остаются позади, придерживая нас.

– Свяжите их, – говорит Тедди. Они тащат нас обратно вниз по холму к группе сосен. Нельсон, Чжоу и я привязаны к отдельным деревьям. Нама и Лама уводят недалеко от нас, их дергают за гротескную веревку из кос и связывают вместе. Их скальпы, должно быть, горят. Тем не менее никто из них не кричит, и за это я горжусь ими.

Веревка толщиной с мое запястье. Люди в масках обвивают ее еще и еще, привязывая мои руки и туловище к стволу дерева, пока я не становлюсь деревом, а дерево – мной. Когда они заканчивают, я могу унести все дерево на спине.

До сих пор трудно дышать. Мой сломанный нос пульсирует.

Удовлетворенные своей работой, мужчины покидают нас и начинают восхождение обратно на холм, чтобы присоединиться к остальной группе. Они не беспокоятся. Они все сделали на совесть. Мы не убежим. Нельсон привязан к дереву справа от меня. Я поворачиваю голову: единственное, что может повернуться – и зову его.

– Что будем делать?

– Мы ничего не можем поделать, – говорит он. – У них оружие, Джейкоб.

– Нет, – говорю я.

Я верчусь, налегая всем телом на веревку. Если я буду двигаться с достаточной силой, то смогу ослабить веревку и выскользнуть. Я помню: я маленькая. Хорошо помещаюсь в тесные пространства. Кто-то сказал мне это однажды, и он был прав. Стань маленькой, пою себе я. Налегаю на веревку. Будьте меньше, чем ты когда-либо была. Самый маленькой, которой ты когда-либо будешь.

Это работает. Веревка начинает поддаваться. Я высвобождаю руки из-под веревки, и меня наполняет воздух, вкусный и просторный. Я использую руки, чтобы отталкиваться от веревки, медленно продвигая тело вверх и еще вверх, пока туловище не освобождается, и я не падаю на руки и колени. Потом единственное, что остается сделать – это вытащить из веревки ноги.

Я смотрю на холм. Тедди и его люди заняты обедом, разрывают зубами вяленое мясо. Слева от меня Нам и Лам молча празднуют мой побег, мотая головами из стороны в сторону. Сначала я бегу к Нельсону. Он сможет помочь мне освободить остальных. Но предательство Кэролайн сломило его.

– Нет, Джейкоб, – говорит он. – Даже если мы сейчас убежим, они найдут нас. Они всегда находят.

Со стороны Тедди и его людей опять доносится смех. Обед скоро закончится, а когда он закончится, у нас больше не будет шансов. Кажется, я все еще несу дерево на спине. Деревья всё помнят долгие годы. Они останутся еще долго после того, как мы все уйдем, с запечатленными воспоминаниями обо всем, что с ними когда-либо происходило.

– Нельсон. Есть кое-что, чего я никогда тебе не говорил. Я делю свое имя, свое китайское имя, с персонажем из одной истории. С самого детства я ненавидел свое имя. Я задавался вопросом, связано ли мое имя с судьбой – той же самой трагической судьбой, которая унесла жизнь того персонажа. Я провел свою жизнь, борясь с ним, но каким-то образом по-прежнему попадаю в плохие ситуации.

– Значит, ты был прав все это время, – говорит он и выглядит еще более подавленным. – Возможно, это часть твоей судьбы.