Четыре Сына. Рождение легенд

Ответ нашелся, когда лимос открыл люк в полу и спустился на нижнюю палубу. В когге была еще одна палуба! Здесь находились начищенные до блеска пушки, и, построившись в линейку, стояли шестеро квихельмов. Перед ними, ввинченная в пол, блестела небольшая металлическая банка. Самый ближний из квихельмов, облаченный в странные каменные рукавицы, ударял по крышке сосуда, из которого выпрыгивала огненная змея расплавленного… нечто, а остальные мужчины в совершенно невероятных текучих, словно живых, перчатках, похожих на струящуюся воду, ловили эту раскаленную колбасу, равномерно остужая ее до серебряного цвета. В итоге, получалось нечто очень похожее на толстый металлический канат.

Когда Дамаск в полном недоумении воскликнул о своем потрясении, узкоглазый Тонг лишь хмыкнул и сказал, что здесь не две, а три палубы и что Младшие ученики изготавливают ядовитые тросы на случай, если на них нападет нуармутский змий, которого нельзя убить, но можно парализовать на несколько дней такими вот тросами.

Работа квихельмов удивила Белого, но не так как наличие на крохотном когге трех палуб. На логичный вопрос: "Как!?", парень, пожав плечами, ответил, что это все магия грагелей. Они мастера в таких трюках. Квихельмы часто заказывали у них корабли, пушки и магические артефакты. Брали серокожие дорого, но цена себя оправдывала.

Они спустились еще ниже на один уровень, и, после того как Тонг запустил своего спутника в отдельно отстроенную каюту, на подобии чулана на верхней палубе, Дамаск, наконец-таки, увидел Шаха. Он лежал на одной из двух небольших кроватей, закинув руку на лицо. Рядом с ним стоял маленький столик с графином воды и полупустая тарелка с финиками. Это помещение походило на обычную комнату, освещаемую магическими лампами с голубым огоньком внутри, от света которых Шах выглядел еще хуже. Удивительно, но здесь даже качки не ощущалось! Складывалось впечатление, что они не на корабле.

Как только дверь захлопнулась, а шаги лимоса затихли, замерший на пороге Дамаск неуверенно произнес:

– Черный?

– Я здесь, – тут же последовал ответ на керабском (между собой, по негласному договору, они общались на этом языке).

– Где Ганс и Шлепок?

– Сидят на кровати.

Белый глянул на пустую кровать, которая предназначалась ему, и увидел на ней вмятин двух маленьких поп. Все были на месте. От мысли, что у них все получилось, что они смогли убежать из Керибюса, от Атонаха, приятно затрепыхало сердце. Дамаск расслаблено подошел к своей постели и устало на нее плюхнулся.

– Как Шах? Приходил в себя? – спросил он, доставая из тарелки пару фиников без косточек.

– Я в себе, – раздался в ответ глухой безжизненный голос скорпуса.

– Ты как?

– О, чудесно, чудесно. Не прочь повторить.

Дамаска это слегка обидело.

– Где мы? – все также раздавлено произнес Шах.

– Разве Черный тебе не рассказал?

– Я не знал, что он и мелкие здесь.

Дамаск неодобрительно уставился в пустоту, где, по его мнению, находился Черный.

– Так, заканчивайте уже грызться друг с другом. У нас не должно быть секретов между собой и уж тем более каких-то обид. Нам это может слишком дорого обойтись. Начните уже нормально общаться. Шах, тебя это тоже касается.

Повисло гробовое молчание. Чтобы услышать реакцию на свои слова, Дамаск настойчивым голосом спросил:

– Бирм?

– Ну, – слегка недовольно ответил Черный, в знак согласия и принятия таких правил.

– Шах?

– Я тут при чем? Я против Черного никогда ничего не имел. Это он вечно баранится.

Дамаск прямо кожей ощутил, как эти слова привели Бирма в ярость, но он, во славу всех святых, смолчал.

– Так где мы? – как ни в чем не бывало, повторил свой вопрос Шах.

– Мы на том самом красном когге. Он принадлежит каким-то квихельмам…

– Кому, кому!? – перебил Белого скорпус, убрав руку с лица и уставившись на него красными глазами.

– Квихельмам. Вроде бы так они себя называли. А кто это?

Бывший предводитель Скорпусов смотрел на него со смесью ужаса и непонимания.

– Мы у квихельмов? – наконец, севшим голосом выдавил он из себя.

– Ну да. А что? Кто они такие?

– На каких условиях они нас взяли?

Испуг Шаха начал быстро передаваться Дамаску.

– Да ни на каких. Просто предложили отправиться с ними в Квихл. Этот Мастер сказал, что если…

Начав довольно бодро, энтузиазм Белого быстро сошел на нет, когда он увидел, как Шах вытаращился на него и даже приподнялся на локтях.

– Что? Что опять? Кто они такие? – первый не выдержал невидимый Бирм, подав голос из угла комнаты, где стоял низкий табурет.

– Вы идиоты что ли? Как можно не знать кто такие квихельмы!? – искренне вознегодовал Шах.

– Ты это… не умничай давай. Мы знаем только то, что позволял знать Атонах, – слегка смутился Белый. – Так кто они такие?

Скорпус со стоном повалился обратно на подушку, вновь закидывая руку на лицо. Этот трагичный жест обеспокоил Дамаска сильнее всяких слов.

– Попали мы, ребятки, ох, как мы попали! – безжизненно произнес Шах.

Белый почувствовал, как леденеет кровь. Ему даже слово выговорить было сложно. Поэтому он сидел и тупо пялился на скорпуса, лежащего в очень драматичной позе. Бирм пришел в себя быстрее: