Четыре угла

«Как был всё-таки прав тот уважаемый мною до глубины души психически больной пациент. Действительно, в борьбе против страха приходится переживать несколько стадий. Итак, первая стадия – борьба. Ты борешься против страха, находишь в себе силы сопротивляться ему. Вторая стадия – торг. Или, иначе говоря, попытка понять свой страх. Обычно эта стадия не приносит ожидаемого результата. И тогда наступает третья стадия – истерия. Начинается процесс схождения с ума. Галлюцинации, мания преследования, регулярное причинение боли себе же… Это переломный момент. Если на третьей стадии человек находит в себе силы бороться, то он переходит на четвертую стадию. Если же нет – то умирает. Умирает или от «рук» страха, или от препаратов в психиатрической больнице, куда его сбагривают родные и близкие. Но, допустим, вы справились. Нашли силы через веру, науку или что-то иное. Вы переходите на последнюю стадию, на четвертую – борьба. Теперь эта стадия вечна. Она будет сопровождать вас всю вашу жизнь. Сначала борьба будет активная, бурная, чтобы придать уверенности вам. Потом она станет менее заметной. Но каждый раз, когда вы будете встречаться со страхом, что некогда ушел, почувствовав поражение, а сейчас вернулся, вы будете на четвертой стадии – вы будете бороться. И желания «понять» страх уже не возникнет никогда. Все ваши силы против страха будут брошены на атаку. Так, начало страха есть, а конца его нет. И даже пройдя все четыре стадии, не получаешь необходимого для полноценной уверенной жизни облегчения…»

Глава 9. Поступь к одиночеству

Всё помещение, состоящее из двух этажей, было наполнено людьми не последней масти этого города. Громкая музыка заставляла кружить в танце женщин, а алкоголь кружить головы. Это не был бал, не был день рождения мэра или другого высокопоставленного человека, нет. Это была научная конференция, сопровождаемая банкетами и веселыми вечерами. Именно на этой конференции был назначен главным участником и оратором Савелий Оснач. Коего, еще недавно, наш милый Герман Риц пытался развидеть в своем кошмаре.

– Савелий Оснач! Савелий Оснач! – раздавались крики запыхавшегося человека. – Савелий! Оснач! – не прекращал тот.

Этим уставшим и взъерошенным человеком, со шляпой на голове и с плащом в руках был Герман. Он, позабыв про все правила приличия, этикета и дорожные правила примчался на конференцию в надежде найти здесь Савелия Оснача. Как, собственно, было не трудно догадаться по его громким выкрикам.

На Германа Рица местная толпа ученых и журналистов устремила свои взгляды. Он был белой взъерошенной вороной на этом празднике. Люди отходили от него, люди сторонились его. Все были напуганы его видом и выражением лица. Напряженные вены на лбу Германа были раздуты, волосы не приложены, глаза красны, а под ними сияли синие от бессонницы синяки. Раскрыв рот и не закрывая его, человек напоминал безумца.

И никто не мог и догадаться, взглянув на этого молодого человека, что еще пару минут назад, до того как он сел в свою разваливающуюся машину и примчал на ней сюда, он поставил жирную точку в своем дневнике, где всю ночь изливал душу молчаливым листам. В голове бедного Рица, человека с синяками под глазами, достигающими самих щек, были ураган мыслей и кладезь знаний, а в сердце ноющая боль.

– Савелий Оснач!