Четыре Времени Мира. Город (СИ)

Зорон поднял ладонь вверх. Выше головы ощущалось движение воздуха, примерно вычислив, откуда, доктор направился именно туда.

Впереди виднелась стена, будто ровную полусферу пещеры поделили ровно пополам. Больше никаких проходов не наблюдалось. Голоса остались далеко за спиной, и, изучив боковые своды, доктор подошел к преграде.

Стена тянулась от каменного пола вверх и терялась где–то там, в круговороте светящихся точек–кристаллов, которые с такого расстояния ощущались россыпью звезд на каменном небосклоне. Собственной иллюминации преграда не имела, была чисто серой и гладкой, только на высоте протянутой ладони располагался узор из ломаных линий, интуитивно напоминающий человеческую пятерню.

Зорон знал, что трогать символы и знаки неясного значения в незнакомых местах — прямой путь к смерти самого разного вида, от краткой до долгой и мучительной. Но, поскольку иных вариантов спасения придумать не мог, а пустое ожидание помощи претило его деятельному характеру, Зорон, после недолгих колебаний, положил ладонь на узор.

Замок всегда выглядит одинаково. Амбарный — обычный. Или человеческий, зачарованный как тут.

Доктора, к счастью, не испепелило на месте, и даже никаких неприятных ощущений он не испытал. Когда внутри преграды что–то щелкнуло, а от его ладони во все стороны разбежались голубые огоньки, очерчивая сложный геометрический узор на стене, до этого неразличимо серый, Зорон предположил, что и замок вовсе не магический, а механический и реагирует на нажатие. Судя по осветительным эффектам — эйрийского производства. Эйры обожают человеческую культуру, и свои творения частенько стараются делать похожими на «магию», хотя бы издалека. Под мягкое щелканье шестеренок, «разрезанные» узором сегменты начали складываться в противоположные стороны, формируя узкий проход.

Практичный доктор, подумал, что обыкновенная дверь с поворотной ручкой гораздо удобнее и проще. К чему такой сложный механизм, если все равно не заперто?

Внутреннее помещение являло собой вторую часть полусферы и напоминало по размаху и наполнению гробницу павшего правителя древности. Короля там. Или еще более древнего — президента. Вероятно, усыпальница Мэры на Площади выглядела примерно так же.

Своды пещеры практически полностью закрывались тонкими голубыми трубками, которые складывались в узоры подобные тем, что украшали вход. Причудливо переплетаясь между собой, трубки вели в центр помещения, где на высоком постаменте возвышался большой саркофаг. Доктор уже видел такие, причем недавно — погибший дракон в зале пепла, обрел вечный покой в подобном, только этот был больше на треть и выглядел гораздо сохраннее.

Зорон понимал, что находиться здесь ему вряд ли дозволялось официально. Некоторое время две части доктора, законопослушная и пытливая, боролись между собой, и в результате этого боя, выиграла последняя. Как всегда.

Зорон поднялся по ступеням к саркофагу. Мокрые и оттого неприятные волосы холодили спину и плечи, как и промокшее белье доктора, не приспособленное для купания. Но в состоянии исследовательского азарта, Зорон не обращал внимания на такие мелкие неудобства.

Дракон лежал в саркофаге, как и его мертвый родич. Одна лапа–рука с тонкими длинными пальцами положена на грудь ладонью вниз, вторая, словно в приветствии поднята вверх, согнутая в «локте» — суставе крыла. Ранее не замечавший этого доктор, теперь обратил внимание на многие анатомические сходства между прочими разумными и этим созданием. Не смотря на то, что конечности драконов являлись одновременно и крыльями, эволюция в их отношении пошла тем же путем, как и в случае с людьми. Пятипалые конечности, с отчетливо выраженным большим пальцем, незаменимые при обращении с предметами и построении цивилизации — то, что объединяло всех разумных населяющих Город.

Зорон обошел саркофаг, с интересом изучив конструкцию, а после подошел к изголовью ложа и коснулся стекла. Оно было теплым, даже горячим, но дракон, несмотря на то, что был несомненно жив — из его ноздрей, в жидкость, его окружавшую, регулярно вырывались пузырьки от дыхания, держал глаза закрытыми. Обе пары.

Зорон задержался здесь не просто так. Драконов он уже осмотрел и ощупал, напарники близнецов Эй — Эй позволили ему это сделать, но тут же совсем иное.

И тут дракон раскрыл глаза. Все сразу. Доктора будто сильно ударили под дых — и сознание, душа, все, что хранило его личность покинуло тело, и исчезло в этих желтых зрачках. Была только тьма. И ощущение взгляда, пристального, рассматривающего его со всех сторон, как пронзенное булавкой насекомое под линзой.

А после он заговорил.

* * *

— А куда доктор делся? — Кирстен сгребла последний кристалл Эйрана в свою впечатляющую кучу обломков и кусочков горной породы, что заменяло им и игровые фигурки и валюту одновременно. Тут–то тень и заметила исчезновение врачевателя. Впервые за несколько месяцев охранники потеряли контроль над опекуемым доктором. К счастью, ненадолго.