Четыре Времени Мира. Город (СИ)

— Я с ними обоими не разговариваю, ни с Зороном, ни с сиррой «я знаю как будет лучше, а потому накачаю доктора, за которого Кирстен отвечает, своей гарканийской дрянью»!

Зорон решил все–таки поучаствовать в обсуждении своей персоны и вошел в комнату — в столовую в бежевых тонах, похоже, как раз попав к завтраку.

— Меня впервые назвали сиррой, — краснокожий собутыльник Зорона выглядел просто до отвращения хорошо, с видимым удовольствием уминая окорок впечатляющих размеров.Что удивительно, и даже нелепо — при помощи ножа и вилки. Правда, вместо столового ножа у гаркана был здоровенный тесак, и это несколько исправляло ситуацию.

Остальные тоже были здесь. Эйлин читала газету, здоровой рукой наливая себе чай из стеклянного заварника, Кирстен дулась, сложив руки на груди и, сидя на самом краешке стула, тарелки перед ней по понятным причинам не было, в четвертом Зорон с неприязнью опознал своего утреннего мучителя.

— Смотрите–ка, кто у нас ходить, наконец, научился, — встретил он доктора насмешливой ухмылкой, привольно развалившись на стуле, и положив ногу на ногу.

Зорон поступил совершенно по–гарканьи, просто напросто проигнорировав раздражитель.

Бывают люди, у которых приятная внешность совпадает с таким же характером. Случаются ведь чудеса на свете! Так вот, это был явно не тот случай. За выданную светловолосому красоту, телосложение и вкрадчивый голос, на характере природа отыгралась вдоволь. Парень грубил как дышал, так что доктор посчитал, что пал достаточно низко, дабы не представляться этому наглецу, и сразу обратился к Кирстен, метя на ближайший к ней стул. Что оказалось непростой задачей, учитывая как качался пол. Причем исключительно для Зорона.

— И за, что же благородная сирра на меня обиделась? — вряд ли даже упившийся в хлам доктор мог ей навредить. Зорон не особо умел общаться с людьми, но понимание, что можно делать и говорить, а что нельзя было вшито в нем крепче, чем умение ходить. — Арджан, ты знаешь?

— Без понятия. — хмыкнул гаркан.

Кирстен фыркнула:

— Эйлин, передай этим двум, что я с ними больше не разговариваю.

— Тень, милая, может тебе поесть? Чего ты с утра такая серая и злая? — ласково обратился к ней светловолосый. Его показательная неприязнь касалась только Зорона. Ко всем остальным, особенно к девушкам, он был вполне благожелателен.

— У меня даже где–то сыр был, — примирительно сказала Эйлин.

— Сыр? — заинтересовалась тень. Выглядела она даже хуже чем вчера: кожа еще посерела, и радужка стала почти белесой, настолько выцвела.

— Сейчас принесу, — Безымянная встала, дав всем желающим полюбоваться своей нетипичной для эйров физически развитой фигурой, эффектно подсвеченной солнцем из окна, и вышла в боковую дверь. По увиденному краем глаза помещению за дверью Зорон догадался, что там кухня. Доктор, после нескольких промахов, наконец попал в стул, устроился и начал примерятся к стакану и кувшину с водой, продумывая сложную комбинацию как их сопоставить так, чтобы не заплескать ни себя ни окружающих. При всех явных признаках сильнейшего похмелья, у дока как всегда возникло море вопросов, и их очень тяжко было сформулировать в гудящей голове.

— Кажется, кому–то нужен доктор, — съязвил белобрысый заметив, как Зорон сосредоточенно охотится за стаканом. Тот упорно не поддавался, выскальзывая из пальцев врачевателя.

— У него имя есть, — важно добавил гаркан, тоже наблюдая за попытками доктора укротить непокорную емкость. А после встал, подошел к каминной полке (декоративной, камин был лишь украшением и не работал) и взял оттуда пузырек. Содержимое, вылитое в стакан, окрасило воду в голубоватый цвет.

— Что это? — слабо вопросил доктор, приняв протянутый стакан дрожащей рукой и покачавая обретенное сокровище.

— Выпей, лучше станет, — ласковым тоном коварного Ворона–искусителя произнес гаркан, глядя на Зорона с ничего не выражающим лицом. Доктор логически рассудил, что хуже ему все равно не станет, и влил содержимое стакана в себя. Кирстен и оскорбленный владелец ковра, смотрели на него с таким пристальным вниманием, будто из головы докторуса вот–вот полезут рога.

— Что? — не выдержал хмурый Зорон, этим утром совершенно не настроенный на обыкновенную для него деликатность. Напиток оказался неожиданно приятным на вкус, и утолил жажду и жжение во рту.

— Десять, — быстро произнес белобрысый.

— Пятнадцать, — ответила ему Кирстен так же коротко. Их азартные взгляды, устремленные в сторону Зорона, начали сильно нервировать страждущего. Лекарство тем временем начало действовать. Голова доктора прекратила гудеть, мир вокруг перестал качаться, а стакан в руке дрожать.

— Хм, действительно стало лучше, — задумчиво произнес помятый док, принюхиваясь к остаткам лекарства и пытаясь на глаз определить состав, — а, что это бы…

Договорить он не успел, согнулся вдвое и резко вскочил, роняя стул.

— Уборная там! — успела крикнуть Эйлин, которая как раз входила с тарелкой в руке и мигом оценила расклад сил. Зорон пробулькал благодарность и умчался в указанном направлении.