Четырнадцать дней

Моя бывшая жена не считала это забавным. Не считала меня забавным. Моя бывшая жена – основная причина, почему я тут шучу про прыжки с крыши.

А вот и еще кое-что, никому не интересное: ее зовут Энни. Но я называю ее Энни Наковальня. Она и впрямь как наковальня: тяжеленная и тянет мою карьеру вниз.

Вообще-то, многие считают меня забавным. В «Рей-Джей» в Хакенсаке зрители животы надорвали. Охотник за талантами из «Вечернего шоу» должен был туда приехать, но, кажется, у него машина сломалась. Я в том клубе три раза выступал, и зрители визжали от восторга. Только не моя бывшая. Визжать-то она умела: орала на меня без остановки днем и ночью, почему я деньги не зарабатываю. И какой я совсем не смешной.

Она подорвала мою уверенность в себе, хотя я-то знаю, что умею рассмешить. Вы не слышали про меня, но, возможно, знаете мою коронную фразу. У каждого стендап-комика должна быть коронная фраза. Как у Родни Дэнджерфилда: «Никто меня не уважает». Даже вы наверняка ее помните.

Ну а моя коронная фраза: «Я серьезно говорю, народ», сказанная с иронией после шутки. Например, я расскажу какую-нибудь безумную историю про свою бывшую, а потом такой: «Я серьезно говорю, народ». Все смеются.

Знаете, в нынешние времена трудно рассмешить зрителей. Я не единственный неудачник. Люди не хотят смеяться, они предпочитают обижаться. Все на всё постоянно обижаются. Так и ходят обиженные на любое слово и любую шутку.

Мой номер про гея-дантиста когда-то убивал наповал. Я серьезно говорю, народ. Но вы попробуйте пошутить на тему геев сегодня – на вас уставятся как на преступника. Все какие-то дерганые.

Была у меня шуточка про бывшую: «Она такая толстая, что, если встанет на углу улицы, ее примут за почтовый ящик и будут бросать конверты в рот». Ха-ха-ха! Со смеху помрешь!

Я обожал толстушек в зрительном зале. Обсмеешь такую со всех сторон – зрители просто с ума сходят. А потом я говорил: «Да пошутил я, пошутил, нет, конечно». И все от смеха со стульев падают.

А теперь такое не пройдет. Ни у кого нет чувства юмора. Куда катится мир, если даже не пошутить над толстяками? Настали тяжелые времена – уж поверьте мне, я всю жизнь забавляю людей.

Во втором классе я участвовал в каком-то глупом спектакле. Выступал на сцене перед всеми родителями. И с меня костюм упал. Когда я наклонился за ним, в зрительном зале хохотали в голос. Я до сих пор помню тот хохот. Я тогда еще подумал: «Прикольно! Заставлять людей смеяться очень забавно». И с тех пор стараюсь быть забавным. И люди смеялись. Я серьезно говорю, народ. Смеялись все, кроме Наковальни, моей бывшей жены.

Я приехал в Нью-Йорк ради выступлений. Моя бывшая из кожи вон лезла, лишь бы заставить меня усомниться в себе и помешать моим планам. Я знал, что придется много работать: двести вечеров с открытым микрофоном и десятки захудалых клубов в жутких городишках черт знает где. Но я верил в свой талант комика и был на все согласен. Я был уверен, что сумею прославиться.

И да, в начале карьеры у меня был наставник. Кое-кто помог мне найти себя и отточить навыки. Баззи Гейнс. Вы ведь знаете Баззи Гейнса? Не можете не знать! Баззи пользуется успехом, в прошлом году он вел собственное получасовое шоу на «Нетфликсе».

С Баззи я познакомился «У шута» в Сан-Хосе, и мы быстро подружились. Мне польстило его предложение давать мне советы и помогать в работе над номером. Он ведь профи! Он изучал комедию и зрителей, и у него просто нюх на то, что сработает.

Трудно переоценить поддержку опытного профессионала, заинтересовавшегося тобой. Мы с Баззи дружили больше года. А потом случился вечер в Хобокене.

Он исполнял главный номер программы в клубе «У Сэмми», и я решил сделать ему сюрприз. Незаметно прокрался в зал и сел за самый дальний столик, возле бара, почти в полной темноте, где Баззи меня не увидит. Я собирался подразнить его. Ну, вы понимаете, задать ему жару. Он наверняка был бы в восторге. Однако, когда он вышел на сцену, я передумал и просто сидел в изумленном молчании.

Баззи исполнял мой номер. Он украл абсолютно все, каждое слово. Больше я с ним никогда не разговаривал.

Наверное, после того предательства я озлобился. Полностью изменил свое выступление. Теперь речь шла только про мою бывшую жену. Поскольку я не мог высмеивать толстушек, то принялся шутить про тощих.

«Моя бывшая жена такая худая, что я переворачиваю ее вверх ногами и использую в качестве метлы. И сисек у нее совсем нет. Если она повернется боком, вы ее и не увидите!»

Ну обхохочешься же! Но зрители больше не желают смеяться. Женщины начинают шипеть на каждую шутку, а затем и мужчины принимаются свистеть и шикать. Стьюи попросил меня больше не приходить на «открытый микрофон».

«А я тебе говорила!» – заявила Энни Наковальня.

И тогда я решил сделать ее бывшей женой. Решил ее убить.

Я напридумывал всяких планов, но в итоге понял, что ни один из них не сработает. Мне бы просто силенок не хватило придушить ее.

Энни отняла всю мою уверенность в себе. Я полностью в себе разочаровался.

А потом удивил самого себя. Силы все-таки нашлись.

И так она стала моей бывшей женой.