Четырнадцать гениев, которые ломали правила.

Некоторым образом, вырастая, дети исполняют свои мечты. Подлинные и мифические герои часто воспринимаются как часть собственного образа ребенка и, как видно из настоящего исследования, дети растут, стараясь скопировать своих кумиров. Монтессори преклонялась перед Богородицей и Иисусом Христом, но позднее была очарована более мирскими работами Эдуарда Сегюна. Руперт Мердок идентифицировал себя с воображаемым кумиром Гражданином Херстом и подлинным героем лордом Би-вербруком. Говард Хьюз преклонялся перед созданным Чарли Чаплиным образом маленького бродяги, а после того как увлекся авиацией, подпал под очарование образа барона фон Рихтгофена, вымышленного Красного Барона, якобы снискавшего славу в небе Первой мировой. Подростком Гитлер был просто одержим оперой Вагнера «Риенци». Он посещал оперу со своим единственным другом Августом Кубизеком, который был шокирован эмоциональной реакцией Гитлера, вспоминая: «Он впадал в состояние экстаза и сила воображения уносила его. Я был свидетелем одержимости лишь в театре... как будто демон вселялся в него». Он описал страстное высказывание Гитлера в беседе: «Я выведу Германию из рабства к вершинам свободы». Много времени спустя, встретив Кубизека в 1939 году, Гитлер сказал ему: «Это случилось в тот самый час». Уже будучи взрослым, Гитлер был захвачен философией «воли» Шопенгауэра и «сверхчеловека» Ницше. Первоначально Айседора Дункан выбрала Уолта Уитмена, чей нонконформизм привел ее к принятию экзистенциализма Ницше. Затем она увлеклась образами древнегреческих богов и богинь: Терпсихоры, Афродиты, Прометея. Наполеон в юности был так очарован Жан Жаком Руссо, что отдал бы за него свою жизнь. В подростковом возрасте, когда он болел за независимость родной Корсики, «Общественный договор» был его библией, Вольтер и Руссо были его кумирами в философии так же, как Александр Великий в военном деле. В тридцать лет он-таки завоевал мир в качестве приношения своему герою. Наполеон преуспел во всех отношениях, разве что не умер молодым, только-только завоевав мир.

Кумиры, превышающие границы возможного

В выборе воображаемых кумиров важна не сама личность героя, а то, что он обычно превосходит границы возможного. Когда дети и подростки начинают фантазировать подобным образом, они игнорируют все ограничения в собственной жизни. Они видят себя в точно такой же роли, когда не существует ничего, что нельзя было бы завоевать или чего нельзя было бы достигнуть. Мои исследуемые никогда не сомневались, достойны ли они успеха и власти, и были готовы пройти любой путь, лишь бы получить то, что, как они думали, принадлежит им по праву рождения. Мечтатели типа Райта, Наполеона, Дункан, Гитлера, Пикассо, Теслы и Хьюза были так захвачены собственными мечтами, что даже говорили не иначе как преувеличениями. Желая владеть всем штатом Невада, Хьюз собрал пресс-конференцию, чтобы объявить о планах строительства крупнейшего в мире аэропорта в Лас-Вегасе для обслуживания крупнейшего в мире казино; и это в то время, когда сам Хьюз уже десять лет был прикован к постели. Он действительно намеревался воплотить в жизнь эти проекты, невзирая на то, насколько они стали несбыточны. Эти конкретные личности забирались очень высоко в своих мечтах и считали себя несокрушимыми.

Сокровенные мечты становятся окружающей нас реальностью

В своей автобиографии Никола Тесла писал, что дважды, читая о героях и героинях, спасался от серьезных болезней. Один из его героев — Марк Твен, он был в этом убежден, спас его от неминуемой смерти в возрасте восьми лет. В молодости Тесла снова заболел экзотической смертельной болезнью, которую доктора признали неизлечимой. Тесла читал отрывок об одном из своих великих героев из «Фауста» Гете, когда вдруг ему на ум пришла идея переменного тока, перевернувшая все представления физики. Он писал об этом: «Идея осенила меня подобно молнии, и в одно мгновение мне открылась истина». Мать Фрэнка Ллойда Райта верила, что он — земное воплощение сошедшего на землю бога Тализина. Когда Райт спроектировал свой Дом Прерий, нарушающее все каноны архитектуры здание типа ранчо, он дал ему метафорическое имя «Тализин». В этом здании были собраны все его новаторские открытия; это был и дом, и образ, и его мифический тезка. Позднее он называл Тализином и себя, и свою недвижимость. Построив дом в Аризоне, Райт называл его Западный Тализин. Позднее он начал ссылаться на самого себя как на Мастера Тализина, что подтверждает гипотезу о том, что мифологические образцы становятся подсознательной реальностью для тех, кто в них верит. Их автопортреты перемешивались с их фантазиями. Их «внутренние» и «внешние» реальности оказались тесно переплетены, как Джозеф Кэмпбелл и предсказал в своем «Тысячелнком Герое»:

«Стандартное развитие мифических приключений героя — это преувеличение формулы, представленной в ритуале путешествий: отбор — посвящение — возвращение».