Чьи-то крылья

И вот сейчас связь чувствовалась глухо. И большей частью мысли Стафена перекрывались этой глупой блондинкой. Точно глупой и вообще неприятной.

И вот сейчас Крист поймал себя на мысли, что, наверно, это ревность.

Но Лиза эта на самом деле была дурой. Честно. И пахла неприятно.

— Когда я жила в деревне у бабушки, — рассказывала меж тем Лиза, которая окончательно отогрелась, глотнув из термоса Стафена кофе, — я каждый день ходила на речку. Там была такая, знаете, запруда. Мелководье с теплой водичкой и без течений, неопасное, как раз для детей. Но оно всё целиком заросло такими мелкими, но противными и склизкими водорослями. А среди водорослей прятались пиявки. А малышне в самой реке плавать не разрешалось, потому что водовороты. И ты либо плаваешь среди этой склизкой мерзости, либо сидишь на берегу. А пиявки… Пиявки всё равно присасывались, даже если внимательно смотреть и стараться им не попасться. Бр-р-р. С тех пор я водоросли и не люблю. Поэтому когда одна такая свесилась с потолка… — Стафен кивал, по его виду не было понятно, что он там себе думает, а верхних мыслей не было, только эта проклятая Лиза. Ясно, что она хорошенькая, как для человеков, человеки любят блондинок.

— Да, я очень понимаю. Мерзкая тварь. Рад, что сумел тогда помочь.

Лиза придвинулась ближе к напарнику, почти в него вжалась — и Крист окончательно уверился, что Лиза эта желает спариваться. Секса, в смысле.

А у людей ведь не бывает гона, они готовы к сексу всегда.

Фу.

Крист поёжился. Ему слишком мало платят.

***

Стафен вдруг как-то окончательно успокоился. Да, страшновато, да, не так он намерен был провести пятничный вечер. Да, черт знает, что там дальше.

Но именно сейчас было хорошо и тепло, и, значит, можно было слегка расслабиться. Вдалеке опять ухали совы, но, странное дело, в траве и листве вроде как не шуршало. Если и есть здесь мыши, то тихие и аккуратные.

И, в общем, от костра сделалось тепло, на двоих разделенный кофе не бодрил, а просто грел изнутри, и было уютно в целом.

А Лиза эта, которая сначала представилась совершенно серенькой и никакой, теперь, при более близком знакомстве, оказалась и милой, и забавной. От напарника шло смутное раздражение, но больше тот не паниковал, а значит — тоже успокаивался.

Так что Стафен решил пока сидеть и греться. Голода, кстати, всё ещё не было. Возможно, что-то со временем.

Но и хорошо, делить пайки на части и мучиться недоеданием вовсе не хотелось.

А потом Лиза придвинулась ближе. Теплое плечо, и пахла приятно, чем-то цветочным.

— А кем вы работаете? — спросил Стафен, хотя на самом деле было плевать. Здесь, в лесу, это не имело совершенно никакого значения. Было что-то в анкете, но вспоминать было лень. Разморило окончательно.

— У меня свой салон цветов.

***

Посреди гостиной вальяжно разлеглась и сонно ворочалась гигантская жирная водоросль, явно родственница той, предыдущей. На этот раз Лиза не стала визжать. Ну, лежит. Ну, ворочается. Ну, с потолка капает. Так наведут же порядок и компенсируют ущерб. Тем более на участке у них нормальный сантехник, а не как она себе представляла.

Лиза на всякий случай закрыла дверь в гостиную поплотнее и пошла пить кофе. Без утреннего кофе человеком она себя не чувствовала. А сегодня к тому же выдался выходной, что нечасто случалось по пятницам, а меж тем именно выходные пятницы она любила больше всего. Официальные “календарные” выходные означали толпы людей в магазинах, кинотеатрах, кафешках. Пятничное утро обычно бывало совершенно безлюдным, а билеты в кино, в полупустой зал, где можно спокойно выбрать удобное место, стоили в два раза дешевле. А от людей Лиза успевала устать и на работе. И чем дальше, тем больше уставала, если уж откровенно. Поэтому нынешней внезапным образом выходной пятницы — по необъяснимой щедрости заведующей отделением — ждала всю неделю и теперь не намерена была ею жертвовать ради какой-то там протечки. Это на первый раз она не знала, чего ждать, вот и испугалась. Чего теперь слегка стыдилась.

И теперь, стыдясь, нарочито долго тянула свой утренний кофе, а потом добавку, а после просто смотрела в окно. В окне ничего интересного не наблюдалось, только пару раз пролетел почтовик — с одной мелкой сумкой, значит, только письма. Странно, что в нынешнее время интернетов и десятка мессенджеров на один телефон кто-то еще пишет и получает бумажные письма. Который день стояла жара, но не чрезмерная, не душная, а такую Лиза любила. Такую она всю долгую слякотную зиму ждала с нетерпением.

Она с сожалением отвернулась от окна и набрала номер участкового сантехника. Того, нормального, даже симпатичного, кстати. Долго слушала гудки. Наверно, борется с очередной протечкой и, возможно, как раз сейчас вылетел из окна. Ладно, можно позвонить позже. Водоросль за дверью вела себя тихо, поэтому лишний раз туда заглядывать Лиза не стала. Заварила ещё кофе.

***

— У меня в магазинчике разные цветы. Нарциссы, крокусы, розы, конечно, глициатусы, колпесты… Люблю их, у них такие нежно-лиловые мелкие цветочки…

— Колпесты?