Чикаго

Раафат постоял несколько минут перед дверью, колеблясь, затем решил дать себе возможность подумать, спустился и стал не спеша ходить вокруг дома. Боковая дорожка была узкой, и он заметил в конце ее маленькое окно, из которого шел свет. Значит, они до сих пор не спят, подумал Раафат. У него возникло странное желание. Он бесшумно проскользнул к окну. Выцветшая штора скрывала происходящее внутри, однако сбоку между шторой и оконным стеклом был небольшой зазор, позволяющий заглянуть в комнату. Раафат прилип к стеклу настолько плотно, что ощутил ухом его холод. Он напряг зрение и увидел Джеффа, сидящего на диване в одних джинсах. Джефф казался тощим и бледным, под глазами были черные круги. Он смеялся и размахивал руками, рассказывая что-то человеку, которого не было видно. Раафат решил, что это Сара. Разговор продолжался несколько минут. Увлекшись, Раафат не сходил со своего места. Появилась Сара. На ней была голубая ночная рубашка, настолько короткая, что грудь и ноги были практически обнажены. Она села рядом с Джеффом, который вдруг наклонился и скрылся из вида. Раафат встал на цыпочки, чтобы разглядеть, что там происходит. Перед ними на тумбочке он увидел тарелку, заполненную чем-то, похожим на белый мелкий порошок. Джефф достал лист фольги небольшого размера, скрутил из него трубочку, поднес ее к носу, ввел в ноздрю и несколько раз подряд вдохнул. Сначала он уставился в потолок, потом медленно закрыл глаза. Черты лица исказились, как будто его поразила резкая боль. После он передал трубочку Саре. Она сделала один вдох и расслабленно упала на диван. Они продолжали нюхать порошок, потом Джефф повернулся к Саре и крепко ее обнял. Любовники не спеша наслаждались поцелуями. Он лизал ей ухо, с жадностью целовал шею. Она лежала с открытым ртом, как будто стонала. Он медленно запустил руки под ее рубашку, с удовольствием вытащил груди и стал массировать их ладонями. Он что-то говорил им и улыбался, как будто баюкал ребенка, а она в это время кричала от восторга. Оба пребывали в возбужденном состоянии, как будто хотели получить удовольствие от секса до того, как закончится действие наркотика, или необъяснимым образом чувствовали, что за ними следят, и специально хотели продемонстрировать силу своей любви. Джефф продолжал кусать ей грудь и лизать соски, пока она мягко не оттолкнула его. Он лег на спину. Казалось, их движения и ритмы совпадали. Она склонилась над ним и расстегнула ему ширинку, вытащила член и с вожделением начала его рассматривать. Несколько раз она облизала его языком. Затем начала сосать. Он зажмурился от удовольствия… Не чувствуя ног, Раафат бросился к двери. Нервно и без перерыва завизжал звонок. Раафат изо всех сил заколотил в дверь руками и ногами. Прошло немало времени, прежде чем он услышал шум приближающихся шагов. Зажегся свет, открылась дверь и на пороге появилась Сара в надетом поверх ночной рубашки шелковом халате. Она испуганно посмотрела на отца, не поверив своим глазам. Сара открыла рот, чтобы что-то сказать, но не успела, получив звонкую пощечину, а затем удар ногой в живот. Она закричала от боли.

— Наркоманка! Проститутка! Убить тебя мало! — От крика Раафата дрожали стены.

18

Шайма швырнула поднос, он зазвенел, и капли Умм Али разбрызгались по столу. Она с негодованием смотрела на Тарика, задыхаясь от переполнявших ее эмоций:

— Как ты смеешь прикасаться ко мне?!

Белый как полотно Тарик тихо ответил:

— Прости…

— Послушай, Тарик! Если ты думаешь, что я легкодоступна, то глубоко ошибаешься. И если это повторится, больше ты меня не увидишь. Понятно?

Тарик молчал, опустив голову, как провинившийся ребенок, который разбил дорогую вазу. Он извинился и ушел. Шайма провожала его укоряющим взглядом, пока дверь за ним не захлопнулась. Но и после его ухода она продолжала дрожать, чувствуя прикосновение его рук на запястье и горячее дыхание на лице. Поступок Тарика был неожиданным и поверг ее в шок. Прошло некоторое время, прежде чем она смогла осмыслить произошедшее и попытаться об этом забыть. Однако она уже успела прикоснуться к запретной сфере и испытать физическое наслаждение, которое до сих пор получала только украдкой. В голове сразу сработал сигнал опасности. Тысячу раз с тех пор, как в средней школе у нее начались месячные, она слышала предостережение матери: «Мужчины, Шайма, хотят от женщины только ее тела. И они готовы на все, чтобы завладеть им. Юноши соблазняют девушек сладкими речами и пытаются убедить их в своей любви, чтобы добиться от них желаемого. Твоя девственность — честь твоя, твоего отца и всей семьи. Если ты не будешь ею дорожить, мы до конца дней не сможем смотреть людям в глаза. Всевышний дал тебе это тело, чтобы ты содержала его в чистоте и отдалась только тому, кто женится на тебе согласно закону, ниспосланному свыше. Помни, Шайма, мужчина не возьмет в жены ту, которая позволит ему что-либо. Мужчина не уважает легкодоступную женщину, ей он не может доверить свою честь и честь своих детей».