Чили: анатомия заговора

Уже к началу 1975 года число прошедших через тюрьмы и концентрационные лагеря достигло, по признанию министерства внутренних дел хунты, 41 759 человек, из них 1157 были осуждены на различные сроки тюремного заключения, 1780 находились под следствием и 1116 продолжали томиться в тюрьмах без предъявления им какого-либо обвинения. Но эти официальные данные были явно занижены. По свидетельству английской газеты "Файнэншл таймс", всего за время с 11 сентября 1973 г. по 30 июня 1975 г. было арестовано по политическим мотивам или бесследно пропало 95 тыс. противников хунты⁶. Согласно уточненным данным чилийской церкви, с момента переворота было арестовано свыше 100 тыс. чилийцев, в ком подозревали сторонников Альенде, и 15–20 тыс. расстреляны или замучены⁷.

В мае 1975 года был издан декрет № 1009, разрешающий "превентивное" заключение лиц, которые рассматривались как представляющие угрозу государственной безопасности. Дела "превентивно" арестованных передавались не в суд, а в министерство внутренних дел. При этом срок заключения длился столько, сколько сохранялось осадное положение. Такая практика, противоречащая внутреннему законодательству Чили и Международным пактам о правах человека, которые категорически запрещают как произвольный, так и бессрочный арест, некоторое время спустя была введена в систему.

Как рассказал в интервью швейцарской газете видный голландский политический деятель Мансхолт, посетивший Чили летом 1975 года, террор, развязанный в стране, своими методами (налеты, пытки, запугивания) напоминает нацизм. Черной сетью концентрационных лагерей опутана вся страна — и это через сорок лет после Дахау и Освенцима. В концлагерях подвергались страшным пыткам и издевательствам сотни людей, вся вина которых состояла в верности идеям Народного единства.

В западную печать проникли некоторые сведения о концентрационных лагерях для политзаключенных в Писагуа и Чакабуко, расположенном в пустыне Атакама на севере Чили примерно в тысяче километров от Сантьяго. Лагерь в Писагуа расположен на побережье Тихого океана на узкой полоске земли, над которой нависают скалы. Если бы кому-нибудь удалось бежать из лагеря, преодолев преграду из колючей проволоки, то он оказался бы в соляной пустыне. Самая близкая дорога — в 45 км, соль разъедает подошву через несколько километров. Чакабуко прежде представлял собой нагромождение бараков, в которых жили рабочие селитряных рудников, теперь заброшенных. Лагерь окружен минным полем, через него можно перебраться только на вертолете. Местность отличается нездоровым климатом с резкими перепадами температуры.

Главным центром допросов и пыток арестованных стал Национальный стадион. Здесь были истреблены сотни чилийских патриотов.

Основная роль в проведении карательных операций отводилась вооруженным силам и карабинерам, поэтому в первое время на передний план в карательной системе диктаторского режима выдвинулись военные разведывательные службы: армейская разведка, военно-морская разведка, разведка военно-воздушных сил и разведка корпуса карабинеров. Еще до переворота Пиночету удалось, используя свое положение, насадить в этих службах преданных ему людей.

Добиваясь нужных показаний, сотрудники органов военной разведки не стеснялись в методах, сочетая применение физических пыток с приемами психологического давления. Как установила специальная рабочая группа Комиссии ООН по правам человека, заключенных лишали питания и сна, имитировали расстрелы, держали в изоляции в небольших помещениях перед виселицами, принуждали пить якобы настоящие яды и т. д.

Однако главари хунты были недовольны тем, что эти подразделения не смогли развернуть "внутреннюю войну" в задуманных масштабах. Хунта требовала от военной разведки организовать контрнаступление на левые силы, прежде всего на главного врага режима — Коммунистическую партию Чили и ряд других партий Народного единства, перешедших на нелегальное положение. Клика Пиночета задалась также целью изолировать и разобщить политическую эмиграцию, развернувшую за рубежом борьбу с антинародным режимом. Ставилась задача обезглавить ее центры, физически устранив наиболее видных деятелей.

Хунта также была обеспокоена тем, что не все военнослужащие Чили являлись сторонниками государственного переворота. Часть их, особенно в составе военно-воздушных сил, хранила верность присяге и конституции, не желая быть сообщниками Пиночета в творимых им преступлениях. Этих людей не удалось ликвидировать в ходе кампании открытого террора, последовавшей сразу же за захватом власти, и хунта видела в них все возрастающую опасность для режима. Чтобы предотвратить надвигающуюся угрозу, надо было взять под постоянный контроль различные воинские подразделения, с тем чтобы своевременно выявить и "обезвредить" реальных или потенциальных противников. Руководители хунты считали, что органы военной разведки вряд ли справятся с этой задачей, ибо сами являлись органической частью видов вооруженных сил, за которыми призваны были теперь следить⁸.