Чингисхан. История завоевателя Мира

Когда Чингисхан завершил завоевание Самарканда, были покорены все страны Трансоксании, и его враги раздавлены мельничными жерновами несчастий, но с другой стороны уцелели области Дженда и Барджлык-Кента; так что Хорезм остался посредине, как палатка, у которой обрезали поддерживающие ее веревки. Поскольку он желал лично преследовать султана и очистить страны Хорасана от своих врагов, он направил против Хорезма своих старших сыновей, Чагатая и Угэдэя, с армией бесконечной, как ход времени, и такой, что она заполнила собою горы и пустыни. Он также приказал Туши послать туда в виде подкрепления войско из пленников, захваченных в Дженде[366]. Царевичи проследовали через Бухару, послав вперед авангард, который мчался, как злой рок, и летел подобно молнии.

Хорезм к тому времени был покинут [обоими] султанами, но в нем все еще находился Хумар-тегин, один из военачальников и родственник Теркен-хатун; оставались в нем также и некоторые из главных эмиров, а именно Могл-Хаджиб[367], Эр-Бука Пахлаван, сипахсалар Али Дуругини[368] и несколько других им подобных, перечислять имена которых — долгое и бесполезное занятие. Кроме этого в городе оставалось так много вельмож и ученейших людей своего века, что их число невозможно было сосчитать и измерить; а жители превосходили численностью крупинки песка или гальку. А так как во всем этом множестве и собрании людей не было назначено предводителя, к которому бы они могли обратиться, если совершались неподобающие поступки, который бы решал вопросы государственного управления и занимался делами всего общества, с чьей помощью они могли бы противостоять ударам судьбы, Хумар, по причине его близости к царской семье, был единогласно выбран султаном и назначен наврузом[369].

И они не обращали внимания на беспокойство и беспорядок, царящие в мире, и удары и напасти, которым подвергала Судьба свои творения, великие и малые; пока вдруг не увидели небольшой отряд всадников, подобный облаку дыма, который прибыл к воротам города и начал угонять скот. В результате восторжествовали некоторые из тех слепцов, которые решили, что они пришли в таком малом количестве из хвастовства и осмелились на такую дерзость ради забавы. Они не уразумели, что за этим последуют бедствия, что после вершины этого бедствия будут другие вершины, а за ними — адские муки. Весь народ, пеший и конный, безрассудно хлынул из ворот и напал на небольшой отряд. Монголы, будто играя в какую-то дикую игру, то бросались на них, то уносились прочь. Наконец, когда они достигли Баги-Хуррама, который лежал на расстоянии фарсаха от города, из засады выскочили татарские конники, богатыри и удальцы, внушавшие страх воины, прятавшиеся за городскими стенами. Они преградили им путь и назад, и вперед и напали на них, как волки на оставшееся без пастуха стадо овец. Они пускали в этих людей стрелы и, умело работая копьями и саблями, гнали их перед собой и к наступлению ночи уложили на землю почти сто тысяч воинов. И в таком же лихорадочном возбуждении, с воплями и криками, они ворвались вслед за ними в город через Кабиланские ворота и /99/ набросились как огонь на место, называвшееся Танура.

Когда солнце стало садиться, неприятельское войско из предосторожности удалилось; но на следующей день, когда тюркский сабельщик поднял голову, скрывавшуюся за горизонтом, бесстрашные и отважные воины вскочили на коней и устремились к городу. Некий Фаридун Гури, один из главных полководцев султана, ожидал их у ворот с пятьюстами воинами и, приготовившись отразить атаку, лишил этих проклятых (?rujum) возможности нападения. И они продолжали биться и сражаться до конца того дня.

Вскоре прибыли Чагатай и Угэдэй с войсками, натиск которых был подобен водному потоку, и ряды которых следовали один за другим, как порывы ветра. Они объехали город вокруг и отправили к его жителям посольство с предложением покориться и сдаться.

Все войско затем охватило город, как круг охватывает свою середину, и расположилось у его стен, словно воплощение Судьбы. Они занялись приготовлением орудий войны — дерева, баллист и снарядов к ним. И так как в окрестностях Хорасана не было камней, они изготавливали эти снаряды из древесины тутовых деревьев. Как было у них заведено, в течение дня они осыпали жителей города обещаниями и угрозами, посулами и проклятьями; и время от времени те и другие посылали друг в друга по нескольку стрел.

Наконец, когда приготовления к бою были окончены и все необходимые орудия приготовлены, когда прибыло к тому же подкрепление из Дженда и других мест, они со всех сторон тотчас бросились штурмовать город и с пронзительным криком, подобным грому и молнии, выпустили на него град стрел и снарядов. Они приказали собирать всякий мусор и засыпать им ров; а послё этого вперед погнали пленных, образовавших круг (bi-jirg), которым велено было разрушить основание внешних укреплений и бросить землю в глаза неба.