Чингисхан. Пядь земли

То, что за ними следят – это факт. Эйрих видел городских стражников, которые внимательно смотрят за движением группы вооружённых мужей, поражённо озирающихся по сторонам. Возможно, их узнали и имеется особое распоряжение от консула, чтобы их пропустили.

Их колонна вышла на некую большую и широкую улицу, вдоль которой расположились многочисленные торговцы, многоголосо предлагающие свой товар. Улица была вымощена серым камнем, ровным и аккуратным. Вдоль улицы расположены канализационные стоки, позволяющие уводить нечистоты в реку.

– Будь здоров, уважаемый! – обратился Эйрих к одному из торговцев, в отличие от остальных, не кричащего о своём товаре.

Торговал он какими-то древностями, вроде старых медных лампад и потрёпанной бронзовой посуды.

– И тебе здоровья с долгими годами, – без особой радости пожелал торговец. – Меня зовут Максимом, по прозванию Палеолог, торгую антиквариатом. Что-то интересует?

– Меня зовут Эйрихом, сыном Зевты, прозваным Щедрым, – представился Эйрих.

– Хорошее прозвище, – похвалил его Максим. – Надеюсь, прозвали тебя так не за щедрость в пролитии крови… Хочешь что-то купить? Что-то древнее?

– Древности меня не интересуют, – честно ответил Эйрих. – Мне бы узнать, где мы сейчас находимся и как пройти к Большому дворцу.

– Находимся мы на Месе, главной улице столицы, – сообщил торговец. – А чтобы пройти к Большому императорскому дворцу, надо идти по Месе, повернув налево у форума императора Феодосия. Может, тебя заинтересует эта великолепная лампада?

Торговец достал из-под прилавка очень старую бронзовую лампаду.

– Говаривают, что она хранилась в гробнице египетского фараона… – начал продавать товар Максим Палеолог.

– Она хотя бы работает? – поинтересовался Эйрих.

– Работает! – заверил его торговец. – Сейчас покажу!

Торговец налил в лампаду масло, наклонил её носиком вниз, после чего поработал кресалом с огнивом, разжёг трут и подпалил от него небольшой фитиль на носике лампадки. Фитилёк загорелся ровным и достаточно ярким огнём.

– Сколько хочешь за неё? – спросил Эйрих.

– Пять силикв, – назвал цену торговец, а затем увидел потерю интереса на его лице. – Три силиквы! Учти, что это, возможно, хранилось в гробнице целого фараона!

– Что-то мне так не кажется, – покачал Эйрих головой. – Четверть силиквы, но даже так я переплачиваю.

– Идёт, – нехотя согласился Максим.

Эйрих вытащил из кошелька монету указанного номинала и передал торговцу. Потушенная лампада же перекочевала в торбу Альвомира, заинтересованно разглядывавшего древности на переносном прилавке.

– Благодарю тебя за подсказку и за лампаду, – кивнул торговцу Эйрих. – Всего хорошего тебе, Максим Палеолог.

– И тебе всего хорошего, Эйрих Щедрый, – грустно улыбнулся торговец.

Лампады римлян Эйриху нравились, ведь если зажечь сразу несколько, то на столе становится светло, почти как днём. Разожги хоть десять лучин, так ярко светить они не смогут. Это была полезная вещь, которую надо обязательно покупать, как и оливковое масло, служащее им топливом. Книжки хочется читать и ночью, хоть Виссарион и предупреждает о вреде для зрения, что очень небезопасно для лучника.

Эйрих на остроту зрения никогда не жаловался, но не злоупотреблял чтением при свете лампад, боясь испортить глаза. Время само всё испортит, не надо торопиться.

Размышляя о масляных лампах, используемых римлянами, Эйрих миновал форум Феодосия, затем форум Константина и дошёл до Большого императорского дворца.

Чувствовалось, что с городом не всё в порядке. На форумах было много людей, но видно, что почти все они переживают не лучшие времена: некоторые нездорово худы, некоторые стоят на коленях и вымаливают подаяние, а на высоких тумбах, рассеянных по всему форуму, стоят тощие и ослабленные проповедники, вещающие что-то о тяжёлых временах и необходимости крепиться. В Афинах Эйрих тоже видел таких святых отцов, проповедующих перед паствой, но риторика у афинских священниках была несколько иной.

Еды не хватает, раздачи бесплатного хлеба, как заведено в Риме, здесь нет, поэтому голод выглядит гораздо опаснее. Нерациональное распределение зерна – вот причина нынешнего положения.

Пока они шли в Константинополь, Эйрих размышлял над перспективой Египта. Кто контролирует еду – тот истинный правитель. В Египте контроль над зерном находится в руках магнатов-латифундистов, диктующих свою волю остальным зерновым дельцам. В дела императоров они не лезут, им и так хорошо в Египте, но имеют на них значительное влияние. Поэтому императоры вынуждены учитывать интересы магнатов, когда проводят свою политику.

Может ли Эйрих захватить Египет?

Захватить – это меньшая из проблем, пусть и серьёзная. Удержать – вот это неразрешимая проблема. Стоит Эйриху совершить блестящую военную кампанию, на манер италийского похода Ганнибала, и утвердить свою власть над Египтом, как за его головой направят все доступные римские легионы, против которых ему не выстоять. Ещё следует не забывать о Йездегерде I, шахиншахе державы Сасанидов. Этот точно раньше остальных поймёт, что римляне не удержали Египет и захочет забрать этот лакомый кусочек себе.