Чингисхан. Верховный властитель Великой степи

Правда, монгольский военный историк Х. Шагдар относит это событие к 1210 году, когда Алахуши дигитхури «стакнулся с Чингисханом и сдал ему укрепленный проход в стене… Вследствие этого Чингисхан чрезвычайно расположился к нему и приказал отдать ему в жены дочь»[886]. Так «дочь владыки (Чингисхана. — А. М.), Алаха бэхи, была пожалована в замужество онгудам»[887].

Из наставления, данного Чингисханом дочери Алаха бэхи, явствует, что отец в преддверии похода на империю Цзинь возлагал на нее большие надежды как в решении общемонгольских задач расширения империи, так и в укреплении ее собственных позиций среди онгудского населения в качестве единоличного правителя:

«Так стань же ты,
Любимейшая Алаха,
Второй оглоблей в моей телеге[888]

,Гением-хранителем — на поле боя,
Подковой, чтоб не поскользнулся я.

Нет ничего важнее для человека,

Чем тело бренное,
И незапятнанное имя,
И светлый ум его.
Нет злей врага для человека,
Чем неразумный гнев
И помраченный разум.

Вокруг достойны многие доверья,

Но лишь самой себе ты, дочка, доверяй.
Близки по духу будут многие тебе,
Но все ж никто с душою собственною не сравнится.
Лелеять можно многое на свете,
Но ничего дороже жизни нет.

Живущий благородно, достоин жизни вечной.

А осторожный человек
Всю жизнь во здравьи проживет.
Будь стойкой, Алаха бэхи!
Тогда вовек не устрашишься никого!»[889]

Очевидно, качествами, о которых говорит Чингисхан, его дочь обладала в полной мере. И это позволило ей обеспечить выполнение онгудским правителем своей части плана вторжения армии Чингисхана в пределы империи Цзинь.

Поскольку подобные «политические браки» Чингисхан практиковал в отношениях с владетелями подчинившихся ему племен и народов, это лишний раз свидетельствовало о том, что онгуды к тому времени (1211 г.) подчинились Чингисхану, а их предводитель Алахуши дигитхури уже не считал Алтан-хана своим сюзереном[890].

Однако для чжурчжэньского Алтан-хана и его генералов это было отнюдь неочевидно. Правда, только до тех пор, пока главные силы монгольского войска (левое крыло), пройдя пустыню Гоби, не вступили на земли онгудов. Беспрепятственно преодолев пограничную или «внешнюю» линию чжурчжэньской оборонительной системы, монголы вторглись на территорию империи Цзинь.

Чжурчжэньский Алтан-хан, получив известие о вторжении войск Чингисхана в пределы империи, приказал ускорить строительство крепости Ушапу, которая преграждала путь на западную столицу Датун, а также сделал важные назначения и распоряжения по отражению нападения монголов.

Войскам армии Алтан-хана, противостоящим монголам, было приказано расположиться в два эшелона в глубину, а по фронту протяженностью более 1000 километров от города Дайчжоу до города Цзиньчжоу; они были разделены по направлениям (западное, центральное и восточное) на три группы войск, защищавшие три чжурчжэньские столицы: западную, срединную и восточную. Такое расположение чжурчжэньских войск свидетельствовало о том, что их командование предполагало вторжение монгольских войск в нескольких местах одновременно. И в этом оно не ошиблось.

Монгольские войска правого крыла под командованием Зэва, Мухали и Субэдэя, выступив в поход из низовьев реки Керулен, прошли восточной подошвой гор Алаша и, преодолев расстояние в 500 миль, вторглись на территорию империи Цзинь в районе крепости Цзиньчжоу, расположенной у подножья горы Далан хар. Затем были захвачены города Да Шюлян, Пянли и Усэпу (Ушапу. — А. М.).

Захватив Усэпу, авангардный отряд монголов круто повернул на запад и легко овладел городами Уюзин и Байдин (Байдын-чен или Бай Цэн. — А. М.), а затем осадил Датун.

Находившийся в западной столице командующий чжурчжэньских войск обороны западного фронта Хушаху после семи дней обороны Датуна вместе с отрядом кавалеристов смог вырваться из города и устремился к заставе Цзюй-юн-гуань (Цавчаал. — А. М.). Вслед за ним во главе 3000 отряда погнался Мухали, но настичь его не смог. Хушаху сумел-таки укрыться в Чжунду (Пекин. — А. М.).

^{Схема первого наступления монгольских войск на империю Цзинь в 1211 году.}