Чингисхан. Верховный властитель Великой степи

При этом Чингисхан осознавал, что создаваемая им «новая система регулирования поведения своих подданных требовала и иной процедуры обучения правилам поведения, и новых способов информирования населения»[997]. Именно поэтому Чингисхан обязал «военачальников тумэнов, тысяч и сотен съезжаться в начале и в конце года в ставку Великого хана, дабы выслушать наши (Чингисхана. — А. М.) мысли (его новые ясы и билики. — А. М.)…»[998]

Инициированные Чингисханом подобные ежегодные аудиенции стали новой «площадкой» обучения командного состава монгольской армии «правилам поведения», а командующие тысяч, сотен, десятков — главными распространителями информации о новых ясах и биликах Чингисхана среди своих подчиненных. Нерадивых же командиров, отлынивавших от великоханской аудиенции, Чингисхан лишал командных должностей[999].

* * *

В то же самое время (1215–1217 гг.), когда происходили события, о которых было рассказано в первой части этой главы, случились не менее, если не более важные события, которые решающим образом повлияли как на будущее самого Великого Монгольского Улуса, так и на судьбы народов и государств Средней и Юго-Западной Азии, Ближнего и Среднего Востока, Закавказья, Восточной Европы, в первую очередь, Руси.

А началось все чуть раньше: с прибытия в 1215 году в окрестности Чжунду, где в то время еще находился Чингисхан, посольства султана Мухаммеда хорезмшаха, государство которого к этому времени достигло пика своего могущества[1000].

По мнению российского востоковеда В. В. Бартольда, «победы, одержанные Чингисханом в Китае… прославили его имя гораздо более, чем объединение монгольских племен. Богатства Китая всегда были предметом увлечения мусульман; естественно, что хорезмшах… стал мечтать о завоевании Китая… в это время до него дошли слухи, что его предупредил монгольский завоеватель. Желание проверить этот слух и получить подробные сведения о действительных силах завоевателя было… причиной отправления хорезмийского посольства к Чингисхану…

^{Прием Чингисханом послов хорезмшаха.}

Чингисхан милостиво принял послов и велел передать хорезмшаху, что считает его владыкою запада, как себя — владыкою востока, и желает, чтобы между ними были мир и дружба, и чтобы купцы свободно переезжали из одной страны в другую.

Нет основания сомневаться в искренности этих слов; едва ли Чингисхан в то время мечтал о всемирном владычестве…[1001]

…Торговля с оседлыми народами всегда имела большое значение для кочевников, преимущественно ради предметов одежды. При Чингисхане, вероятно вследствие военных действий в северном Китае и опустошения этой страны, даже хлеб привозили в Монголию «из-за северных гор»… Посредниками в этой торговле были «торгующие варвары западных стран»; как известно, в руках уйгурских и мусульманских купцов находилась даже торговля между Китаем и Монголией. Интересы Чингисхана в этом случае совпадали с интересами мусульманских купцов.

Подобной гармонии не было между политическими стремлениями султана Мухаммеда хорезмшаха и интересами купцов его государства. Отправляя посольство к Чингисхану, хорезмшах хотел только получить достоверные сведения об этом завоевателе, в котором видел опасного соперника…»[1002]

Поначалу Чингисхану были неведомы истинные замыслы султана Мухаммеда хорезмшаха, но, поскольку содержавшееся в переданном ему послании предложение владыки Хорезма полностью соответствовало тогдашним стремлениям самого Чингисхана, он дал на него свое согласие. Более того, свою волю великий монгольский хан подкрепил специальным указом:

«Какой бы купец ни появился на территории (Великого Монгольского Улуса. — А. М.), ему должна быть обеспечена возможность безопасного следования, а любой товар, заслуживающий внимания хана, должен быть направлен к нему вместе с владельцем»[1003].