Чиновничье болото

Он не знал, сколько ему пришлось пролежать в такой позе. Час, а может и больше. Спать ему не хотелось: он беспокоился о своей дальнейшей судьбе. Что с ним сделают за призывы рабочих к бунту? Скормят жабам? Такая перспектива его не устраивала. Его рассуждения прервали знакомые голоса. Какая-то детская паника заставила его вздрогнуть: ему предстояло предстать перед всеми чиновниками злосчастного посёлка в таком неподобающем виде. Властители R говорили негромко, но ему показалось, что Александр Анатольевич отчитывал Илью Ивановича. Значит, сукиному сыну досталось за несостоявшуюся революцию. Мелочь, а приятно! Краем глаза он увидел Юлианну Георгиевну, которая (как ему показалось) снимала всё происходящее на мобильный телефон. (Тебя тут только и не хватало, мерзкая сука!).

— Итак, — услышал он над головой голос Ильи Ивановича. — Что мы будем делать с нашим зарвавшимся московским гостем?

Илья Иванович говорил не басом, а вполне обычным голосом, как будто ничего не произошло. Алексей Владиславович что-то буркнул себе под нос (он не разобрал слов), а Эраст Артемидович затянул привычное: «Нууу…». Почему-то это «НУУУ…» оказалось последней каплей для нашего героя.

— Ничего, старый гад, — возразил он Илье Ивановичу, обнаружив, что его голос тоже вернулся к нормальному состоянию. — Теперь ваши рабочие поняли, что они сила! А вы кучка хитрожопого ворья, которое ничего из себя не представляет без наркоты и ваших перерослых квакушек! Рано или поздно они вас све…

Он не успел закончить эту фразу, как один из казаков ударил его ногой прямо в лицо. Наш герой почувствовал привкус крови во рту и сплюнул на пол. Вместе с кровью он выплюнул ещё и два зуба.

— Ты и правда такой тупой или прикидываешься? — спросил Илья Иванович, ухватив его за волосы. Он с ненавистью посмотрел прямо в глаза начальнику отдела швабр, тряпок и цинковых вёдер, а Илья Иванович продолжил свой монолог. — Глупенький московский мальчик! Мы, значит, кучка ворья. А сам-то ты кто? Посмотри на себя: ты всерьёз мнишь себя Навальным? Тебе — вот скажи честно! — не насрать вооот такенную кучу на этих рабочих? Людей ты спасти хотел?! Чёрта с два! Ты власти хотел — для себя. Потешить своё самолюбие. Откуда мы знали о твоём майдане? Да здесь на каждом углу стоят видеокамеры, о чём тебе говорил 1234 (он умер, став ужином для гигантской жабы, но какое тебе до этого дело?). Ты проигнорировал предупреждение неотёсанного работяги 1234. И из-за твоей глупости и самолюбия почти все рабочие погибли…

Илья Иванович — нет не отпустил! — с отвращением отшвырнул его от себя, встал с корточек, прошёлся и продолжил уже спокойно-насмешливым тоном:

— Я видел всё, чем ты занимался. Видел, как ты гулял по R и чуть не сошёл с ума, когда твой айфон чуть не сломался. Видел, как ты украл силентиум и вексамен. Видел все твои наркотические трипы и как ты с ужасом спасался от них вексаменом. Меня даже позабавило, как ты цитировал Карла Маркса и Родиона Раскольникова из «Преступления и наказания». Ты, с эрудицией от «Пусть говорят» до чедовека-паука, вдруг воспроизводишь текст Достоевского! Да, прости, забыл предупредить: после приёма вексамена испытуемый не всегда понимает разницу между внутренней и внешней речью, а до этого силентиум вывернул наружу всю твою гнилую душонку.

Илья Иванович снова присел на корточки и склонился к нему:

— Я открою тебе небольшой секрет: ты не первый спесивый гость из Белокаменной, который пытался организовать восстание. Но ты первый, кто решился сожрать лошадиную дозу силентиума и не умер от такого большого количества наркотика. Мы подсаживаем рабочих постепенно, а ты умудрился стать зависимым с одного раза. Это своего рода рекорд. Только гордиться тебе особо нечем…

Ему надоело слушать монолог Ильи Ивановича, и он плюнул ему прямо в лицо. Воцарилась мёртвая тишина. Все ждали, что Илья Иванович плюнет в ответ или пнёт своего обидчика, но Самолин достал из кармана носовой платок и вытерся.

— Господа, — обратился он к другим чиновникам. — Что мы будем делать с раскачавшим нашу лодку? Накормим его силентиумом и отправим работать на завод, дабы он возместил ущерб? Или скормим его гигантским жабам?

******

Алексей Владиславович невесть откуда достал ампулы с жидкостью цвета мочи вместе с инсулиновым шприцом. Наполнив шприц, Алексей Владиславович сделал посрамлённому Робеспьеру инъекцию в шею. Если бы наш герой знал, кто такой Робеспьер, может быть, он избежал бы такой участи. Но не факт. Даже настоящие Робеспьеры не всегда гибнут героично. Он почувствовал, что его конечности немеют, а сам он медленно проваливается в пустоту. Последнее, что он услышал, был голос Ильи Ивановича:

— Он совершенно бесполезен. Только на корм!

— Не лезь поперёк батьки в пекло, Илья, — отозвался Алексей Владиславович. — Он мне ещё понадобится для одного эксперимента, а уже потом пустим его в расход.