Чиновник для особых поручений

…Капитан Мельников, увидев германца, который, словно кенгуру, гигантским прыжком метнулся в придорожные кусты, выстрелил в него. Встречный выстрел немца, совершенный в прыжке, заставил его присесть. Услышав вскрик попутчика, прозвучавший из-за автомашины, контрразведчик бросился туда. Капитан Сизов лежал, опрокинувшись навзничь, из раны на виске текла кровь. Уже то, что она просто текла, а не выливалась толчками, обнадеживало. Отерев кровь носовым платком, капитан облегченно выдохнул – глубокая ссадина, наверняка еще и контузия, но это сущая ерунда. Жить будет, разве что головной болью помается. Оторвав полосу исподней рубахи, он наскоро примотал платок на ссадину.

В это время Станислав открыл глаза и мутным взором поглядел на товарища.

– Помоги сесть, – прошептал он. – Башка кружится.

– Посиди, я сейчас.

Теперь, пожалуй, следовало подумать о немецком офицере. Забывать про него не стоило по многим причинам – и «язык» весьма достойный, и врага, прячущегося в лесу с оружием, без внимания оставлять никак не стоит. И Сергей, нырнув в кусты, стал бегом углубляться в лес. Выросший в Тобольской губернии, он умел ориентироваться в тайге. А уж здешние леса… смех, право слово. В сравнении с урманом парк, не более того. И Сергей, расчетливо дыша, пустился бегом, зигзагом прочесывая небольшой лесок между дорогой и полотном железной дороги. Не прошло и пяти минут, как он, выскочив из-за дерева, чуть не налетел на немца. Тот стоял, направив свой манлихер прямо на него. Видимо, успел приготовиться, заслышав его шаги.

Мельников резко присел, пуля свистнула над головой. В тот же миг он прыгнул вперед, и тут же резко отскочил вправо, выстрелив дважды так, что пули нагана «погладили» противнику виски. Это сработало – немец невольно присел, а капитан уже стремительно летел на него. Опомнившись, обер-лейтенант вскинул пистолет и выпалил в упор. Поздно! Резко присев, капитан уперся левой рукой в землю и с силой выпрямил правую ногу, «подсекая» противника. Помнится, китайцы называли это «хвост дракона». Прием сработал – немец, взмахнув руками, грохнулся на траву. Секунду спустя Мельников уже сидел на нем, выкручивая руки.

Совсем рядом, за деревьями, послышался шум поезда. Капитан не обратил бы на него никакого внимания, если бы некоторое время спустя впереди не послышался протяжный звук торможения. Это было странно – дорога от полотна не видна, а станций тут рядом нет, это он знал точно. Впрочем, тревожиться особенно нечего – территория контролируется русскими войсками, значит поезд этот мог быть только русским.

Быстро спрятав в карман манлихер, капитан сунул немцу под нос ствол нагана.

– Говорите по-русски или предпочитаете родной язык?

Тот, сверкнув глазами, промолчал и гордо отвернулся.

– Ну-ну, – усмехнулся Мельников. – Это нам как раз знакомо. Ничего, жить захочешь, будешь петь, как соловей. Встать!

Офицер нехотя поднялся и, как ему показалось, незаметно бросил взгляд на револьвер в руке контрразведчика.

– Не косись! – прикрикнул тот и, переместившись за плечо немца, ткнул его стволом между лопаток. – Форвертс![28]

Они шли вдоль железнодорожной насыпи. Вот, уже показались последние вагоны, и Мельников узнал – это был военно-санитарный поезд Пуришкевича. Не далее как сегодня утром он видел его стоящим в Нойхаузене. В это время впереди послышался пронзительный свисток паровоза, состав тронулся и, набирая скорость, стал удаляться. Когда они вышли на дорогу, там лежал только мертвый немецкий солдат.

Шины «Испано-Сюизы» были безнадежно издырявлены пулями. Тяжело вздохнув, Мельников, не слишком вежливо запихнув пленного в салон «мерседеса», осмотрел машину, обойдя вокруг. В кузове было несколько пулевых пробоин, но, по крайней мере, шины были целы. Он сел на водительское место и попытался завести мотор. Мотор чихнул и, громко выстрелив, ровно затарахтел. Контрразведчик медленно подвинул рычаг газа, и «мерседес» покатился по дороге.

…За размышлениями Стас не заметил, как задремал. Когда прикоснулась мягкая рука сестры милосердия Аглаи, он вздрогнул и открыл глаза.

– Таблеточку выпей, милый.

– Давайте, – он приподнялся на локтях, взял маленькую таблеточку и сунул ее в рот.

Сестра протянула ему стакан. Стоп! А почему только ему? Все это время ему и Кореневу приносили таблетки обоим, потому что и диагноз был у них один. Что еще за новости?! Однако он, не подавая вида, выпил полстакана, закинув голову назад. Таблетку тем не менее он сунул под язык, молясь, чтобы она не оказалась быстрорастворимой. К счастью, его опасения оказались напрасными. Сестра взяла из его рук стакан и удалилась. Повернувшись лицом к переборке, Стас выплюнул таблетку на простыню. Показалось ему или нет, что язык немного онемел? Через некоторое время он почувствовал легкую сонливость. Значит, опасался не зря. Ну, теперь поглядим, кто выше на забор писает.

Он слышал, как поезд замедляет ход, потом останавливается.

– Что за станция? – крикнул кто-то с другой стороны вагона.

– Вержболово, – отозвалась сестра милосердия. – Только кричать не надо.