Чиновник для особых поручений

– У-ф! Едва не вляпались! Еще бы немного, и мы к ним тепленькими в руки попали, – закуривая папиросу, хрипло констатировал Сергей.

– То-то бы радости было, – скривился Иван Карлович. – Три контрразведчика в одной машине, как по заказу.

Стас промолчал, его только потряхивало слегка изнутри от избытка вброшенного в кровь адреналина. Мандраж «после того, как» – давно знакомое состояние. Вздохнув, он сделал хороший глоток коньяка из протянутой Иваном фляжки и, вернув сосуд, владельцу, закурил.

Они не знали еще, что германское командование, воспользовавшись тем, что англичане и французы, не проявляя особой прыти, перешли к затяжной позиционной войне, перебросили в район Кенигсберга пару корпусов. Северо-Западный фронт, еще недавно готовившийся к штурму столицы Восточной Пруссии, сам угодил в «котел». Русский солдат в очередной раз платил собственной кровью за коварство союзников.

Глава 7 Превратности войны

…Вот уже битый час они лежали в кустах, наблюдая за хутором. Все складывалось более или менее удачно до той минуты, пока в «мерседесе» не кончился бензин. Впрочем, как говорится, все к лучшему в этом лучшем из миров. Потому что не успели они скрыться в лесу, как возле их брошенного автомобиля затормозил грузовик с германскими солдатами. Офицер, выскочив из кабины, стал лающим голосом отдавать команды, указывая в лес. Кошке ясно: «Прочесать и при обнаружении окружить и захватить!» Причем, как мрачно прокомментировал Вернер, захватить именно живыми.

– Ну, и чего ждем? – шепотом зло поинтересовался Стас. – Рвем когти!

Знали товарищи это выражение или нет, но поняли правильно.

– Черт их принес, – тяжело дыша, выругался Мельников, продираясь сквозь заросли орешника.

– Благодари Бога, что с ними собак нет, – выдохнул Сизов. – Они бы нам устроили «панихиду с танками».

– Спасибо! – зло выдохнул Сергей.

Иван топал рядом, не отвлекаясь на комментарии. Видимо, небеса сочли, что лимит пакостей для беглецов на сегодня исчерпан. Так или иначе, но от преследования они оторвались. А через пару часов бесцельного блуждания наткнулись на этот хутор.

– Куда бежим, в Москву или в Монголию, зараза, он не знал, а я тем более… – пробормотал Стас.

– Это еще что? – между выдохами поинтересовался Вернер.

– Песня такая, – не вдаваясь в подробности, бросил Сизов.

Во дворе хутора стоял открытый автомобиль довольно старомодного вида, а возле него суетились двое немецких вояк. Вид у них был «отпускной» – на одном не было ничего, кроме форменных штанов, второй щеголял в длинных трусах и офицерском кителе. Занятия тоже не оставляли сомнения в том, что парни находятся на отдыхе. Тот, что в кителе, на их глазах поймал курицу, и унес ее куда-то на задний двор. Через некоторое время из дома вышла полная «муттер» и ласково потрепала по стриженой голове долговязого, который был в штанах. Впечатление такое, что один из них заехал домой на побывку. Война в разгаре, а у них отпуска. Аккуратисты, блин! Ordnung ist Ordnung.

– Ну что, так и будем любоваться, как эти олухи отдыхают? – сердито поинтересовался Мельников.

– Собак видишь? – поинтересовался Стас. – Они отвязаны, если ты не заметил.

– Ну и что? – пожал плечами Сергей. – Две собаки, делов-то. Два выстрела – и все.

Опер вздохнул. Когда-то и он так думал, по наивности своей. Но один случай разубедил его в этом довольно жестоко. В тот день они просто проверяли адреса по сбежавшему из армии солдатику. Комитет солдатских матерей, не к ночи будь помянут, свирепствовал вовсю, и воины бежали пачками. И дело было совсем не в том, что их там действительно истязали. В большинстве своем ребята просто грамотно использовали ситуацию. А чего не бежать, когда можно? Зачем вставать ни свет ни заря, бегать, отплевывая гражданский никотин, сидеть на занятиях, тупо слушая командира взвода, и вообще «стойко переносить все тяготы и лишения…», если можно перемахнуть через забор и добежать до военной прокуратуры? Здесь главное – добежать. Если удалось, твои проблемы автоматически становятся проблемами твоих командиров. Никому мало не покажется. Все проклянут – и прокуратуру, и комитет «солдатских» матерей, чьи дети, не зная строя, учатся в вузах, и перестройку… в общем, много чего.

Дезертир, как ни странно, нигде не появился, ни в прокуратуре, ни в пресловутом комитете. И Стас со старшим опером Владимиром Ивановичем проверял один адрес за другим. Этот был пятым, последним в списке. Частный дом где-то в Одинцово. Открыв калитку, они почти носом к носу столкнулись с «бегунком». Тот, увидев двух плечистых мужиков, сориентировался мгновенно.

– Рогдай, фас!

Огромного роста пес словно вырос из-под земли. Свирепо рыкнув, овчарка прыгнула на начальника. Приняв пасть на согнутую руку, тот выхватил пистолет. Вот тогда Стас и узнал, как нелегко попасть в атакующую собаку. Старший опер опустошил магазин, прострелил себе большой палец, а пес продолжал наседать. Надев наручники на дезертира, Сизов двумя выстрелами добил умирающую собаку.

– Тебя, козла, пристрелить бы, а не его, – с ненавистью бросил он солдату.