Чиновник для особых поручений

Предполагаю, что представители английской разведки ведут с немецкими коллегами какие-то сепаратные переговоры с целью причинения вреда российским интересам.

Штейнбауэр

– Это про Ленина, – уверенно сказал Стас.

– Вот, и мне так кажется. А привидение, которое видят двое, к галлюцинациям никакого отношения не имеет. Так вот, двадцать седьмого марта в пять часов тридцать минут началось наступление французских войск под командованием генерала Нивеля на немецкие позиции. Теперь смотрите – немцы заранее отвели с Нуайонского выступа свои войска. Англичане и французы, несмотря на это, атаковали мощно укрепленные позиции в лоб. Причем наступление начато в спешке, на месяц раньше срока, которые сами же и назначили.

Теперь внимание, еще одна «мелочь». Как говорят те же французы, дьявол прячется в мелочах. Двадцать седьмого марта в пять часов тридцать начинается атака на «линию Зигфрида», а в пятнадцать часов десять минут от Цюрихского перрона отходит поезд, везущий в Россию русских революционеров. Если все это – случайные совпадения, тогда я не русский генерал, а вождь людоедского племени.

– М-да, – только и смог вымолвить Стас, ошалело крутя головой. – Серьезные у вас аналитики.

– Вот кстати об аналитиках! – Генерал присел на край стола напротив Сизова. – Про вас в Генштабе и вовсе чудеса рассказывают. Да и сейчас вы очень лихо концы с концами связали. Не поделитесь, из какого источника сведения черпаете?

«Ага, вот сейчас, только разбег возьму, – мелькнуло в голове опера. – Про меня, конечно, уже много народу знает, но все равно, меньше знаешь, крепче спишь».

– Сны вещие вижу, – не моргнув глазом ответил он.

– Ну, тоже вариант, – не стал спорить Потапов. – Главное, чтобы вы их и дальше без помех смотрели.

В дверь коротко стукнули, затем вошел Вольский.

– Прибыл господин Исаев.

– Просите, Кирилл, – распорядился генерал.

Дверь открылась, и в кабинет вошел… балтийский матрос. Как с картинки в учебнике «История СССР» – распахнутый бушлат, болтающаяся под коленом «колодка» с маузером и двухдневная щетина. Правда, на картинке от матроса не несло ядреным сивушным запахом. В первую секунду Стас даже вскочил, не сразу узнав всегда лощеного Всеволода.

– Сидите тут, буржуйский елемент, да кофий трескаете, – презрительно оттопырил нижнюю губу «матрос».

– Хорош, курилка, – рассмеялся опер. – Балтика!

– Виноват, господин генерал! – Всеволод щелкнул каблуками тяжелых флотских ботинок. – Разрешите?

– Докладывайте, Всеволод, – кивнул Потапов.

– В Петроград прибыл господин Ульянов. С ним группа его соратников. Прямо на Финляндском вокзале Ульянов был горячо встречен местными «товарищами», произнес весьма прочувствованную речь. В общем, готовьтесь, господа, он тут нам немало хлопот доставит. Я в первых рядах стоял, его слушал.

– И каковы ваши личные впечатления? – серьезно поинтересовался Потапов.

– Все в превосходной степени – умен, изворотлив, беспринципен, очень решителен, жесток. Поверьте, от такого противника ничего хорошего ждать не приходится.

– Ну, от противников мы давно ничего хорошего не ждем, – усмехнулся генерал. – Присаживайтесь, Всеволод. Да, нашему бывшему императору половину бы этих качеств…. Да уж не дано так не дано….

– Простите, Николай Михайлович, позвольте нормальную папиросу закурить? У меня от их махорки скоро легкие откажут.

– Курите, – кивнул генерал. – Итак, господа, ваши соображения?

– Соображения есть, – почесал висок Стас. – Вот только, боюсь, они не придутся вам по вкусу. Ну, в любом случае слушайте.

Глава 13 «Каждый мнит себя стратегом…»

…Стас шел по Невскому проспекту и в этой оживленно бурлящей уличной толчее сам себе казался каким-то инородным телом. После того памятного ареста ему так и не позволили отбыть в войска. Приказом Немыского он был оставлен при Генштабе офицером для особых поручений. Сизов так и не смог дознаться, откуда подул ветер. Столыпин свою причастность к этому категорически отрицал, и опер, в принципе, ему верил.

Закрадывалось, правда, подозрение, что без Мельникова тут не обошлось, но не более того. Больше всех, конечно, радовалась Наташа. Андрюшка уже давно перестал его дичиться, и каждое возвращение отца сопровождал радостным визгом. Правда, дома ночевать ему приходилось довольно редко. Спал в основном урывками, у себя в кабинете на узкой кушетке. Уж чего-чего, а работы в контрразведке стало – непочатый край. Руки окончательно не опускались лишь постольку, поскольку Стас еще с милицейских времен смирился с тем, что работа эта конца и края не имеет, ее просто надо делать.

Три недели назад доставили шифровку от агента «Летний»: «Интересующее вас лицо всеми силами стремится на Родину. Активную помощь в этом благородном деле ему оказывает тетя Эльза».