Чёрная Карета

Дневной свет превратился в бледно-жёлтое пятно за спиной. А впереди, словно драгоценные камни, сияли звёзды. Джаннер не сразу понял, что горы больше не заслоняют небо. Когда они обогнули Мог-Бальгрик, появилась луна, жёлтая, как волчий глаз, и озарила своим ярким светом обширные Ледяные прерии.

У Джаннера всё плыло перед глазами, ноги дрожали. Он больше не мог бежать. Он должен был остановиться и перевести дух; если остроястребы нападут на него – значит, так тому и быть. За мгновение до того, как воля мальчика успела поколебаться, он врезался в Марали, и оба свалились в сугроб.

– Вставайте! – крикнул Гаммон. – Они летят!

Джаннер поднялся на ноги и помог встать Марали. Они поднялись, отплёвываясь, облепленные мокрым снегом. Гаммон вытаскивал из-под снега какой-то предмет, бросая наверх тревожные взгляды. Джаннер вытянул шею и увидел на фоне тёмно-синего неба стаю остроястребов, заслонившую звёзды.

Все трое стояли на краю мира, на склоне огромной горы, по колено в снегу, и их клинки сияли в лунном свете. Они ждали, когда птицы нападут. Когда первый остроястреб оказался в пределах досягаемости его меча, Джаннер успел подумать: «Что же всё-таки такое богган?»

54 Ледяные прерии

Разрубленная пополам птица упала к ногам Джаннера. Во все стороны полетели снег и перья. Марали зашипела и метнула нож в следующего остроястреба, который завис над ней. Тот закричал и рухнул в сугроб. Марали вытащила нож и приготовилась к следующей атаке.

Джаннер видел, как ястребы кружили в небе – чёрные мазки на фоне полуночной синевы. Если бы не крики, которые они издавали, получая удары, стояло зловещее молчание.

Когда очередной остроястреб бросился на Джаннера, мальчик размахнулся слишком поздно. Он убил птицу, но длинные когти вонзились ему в плечо и проткнули слои шкур, как нож бумагу. Преодолевая боль, Джаннер приготовился драться дальше, хоть левая рука у него и дрожала.

Марали убила следующего ястреба и крикнула:

– Гаммон, живей!

– Готово! – отозвался тот, прежде чем девочка успела договорить. – Залезайте, быстро!

Джаннер отвёл взгляд от неба и увидел, что Гаммон стоит на коленях в чём-то вроде саней. Они были длинные и плоские, без бортиков; верёвки, привязанные к задней части боггана, тянулись сквозь отверстия и шкивы к изогнутому носу и, очевидно, служили рулевым механизмом. Гаммон держал концы верёвок в одной руке, а другой махал детям.

Джаннер разрубил ещё одного остроястреба и вслед за Марали запрыгнул в богган. Девочка уселась позади Гаммона, а Джаннер за ней.

– Джаннер, вытягивай якорь!

– Что? Где?

– Скорей!

Марали опять зашипела, и Джаннер, не оборачиваясь, догадался, что она метнула нож. Мёртвый остроястреб свалился прямо на мальчика, придавив его к дну саней. Лёжа под грудой вонючих перьев, Джаннер увидел, как Гаммон обежал сани и выдернул из отверстия в днище какую-то палку. Богган тут же заскользил вперёд.

Свалив с себя мёртвую птицу, мальчик взмахнул мечом, потому что уже приближалась другая. В следующее мгновение богган понёсся вниз по склону – так быстро, что остроястребы уже не нападали, а только летели вслед за санями. Джаннер видел при свете луны их чёрные глаза в складках кожи, твёрдые изогнутые клювы, голые шеи, крылья, как у летучих мышей. Вереница птиц неслась за богганом, как струйка дыма, и всякий раз, когда Джаннер или Марали убивали ближайшего остроястреба, его место занимал новый. С каждой секундой богган набирал скорость, и остроястребы постепенно теряли интерес к добыче. Наконец птицы отстали.

Невзирая на усталость, Джаннер и Марали радостно закричали. Они обнимались и смеялись, а богган катил себе по длинному склону.

– Молодцы, мои маленькие воители! – крикнул Гаммон.

Джаннер и Марали спрятали оружие в ножны и впервые взглянули на Ледяные прерии. Западный склон Мог-Бальгрика выглядел устрашающе – это был суровый страж, способный отпугнуть слабого духом путника; но храбреца, осмелившегося штурмовать ледяной лик горы, ждало приятное вознаграждение. На дальнем склоне начинался длинный гладкий спуск до самых прерий, и людей вроде Гаммона, знающих все тайники, в снегу ждали богганы, готовые отвезти их домой.

От свистящего в ушах ветра у Джаннера слезились глаза, но он улыбался так широко, что у него заболели щёки. Луна, поднявшись, залила ледяные поля белым светом. Стало видно, как днём. Несколько часов они съезжали с горы быстрее самой быстрой лошади, и снег у них за спиной веером вылетал из-под саней. Лунный свет озарял падающие снежинки, превращая их в сверкающие кристаллы. Белые мыши и лисы, укрывшиеся под снегом на ночь, подёргивали ушами, когда богган проносился мимо. Возможно, они думали, что это сам Создатель нагнулся к земле и прошептал «Ш-ш».

Джаннер на некоторое время задремал, а проснувшись, обнаружил, что луна смотрит прямо на него. Не увидев Марали, он ахнул. Она что, свалилась с саней?! Тут спереди послышались негромкие голоса. Марали, стоя на коленях рядом с Гаммоном, держала верёвки, а он учил её править.